Она поднялась по ступеням, чувствуя, как сердце стучит чуть быстрее обычного. Каждое движение давалось с трудом, будто воздух стал плотнее, будто что—то неведомое наблюдало за каждым её шагом. Она подняла руку и постучала в дверь.
Шаги за дверью раздались почти сразу. Она слышала, как кто—то замер на мгновение перед входом, прежде чем повернул замок.
Когда дверь открылась, перед ней стоял Егор.
Он был всё тем же – угловатый, высокий, с вечной усталостью в глазах, но в этот раз в его взгляде появилось нечто иное, словно он заранее знал, зачем она пришла. Он изучил её лицо, и Лия ощутила лёгкую дрожь – он выглядел так, будто ждал этого момента.
– Заходи, – сказал он негромко, отступая в сторону.
Она прошла внутрь, оглядываясь, будто видела это место впервые. Запах травяного чая, слабый аромат старых книг, тонкий, почти неуловимый оттенок влажности – в этой квартире не менялось ничего, но внутри у Лии росло ощущение, что изменения уже произошли, просто ещё не проявились.
Они молча прошли на кухню, где свет из окна падал ровными линиями на стол, создавая резкие тени. Егор сел напротив, положив руки на колени.
– Рассказывай, – произнёс он спокойно, но в его голосе слышалось напряжение. Лия сжала пальцы, чувствуя, как внутри её грудной клетки нарастает тяжесть:
– Я изменила реальность, – сказала она наконец, глядя ему прямо в глаза.
Он медленно наклонил голову, но не отреагировал так, как она ожидала:
– Как именно?
Она сглотнула.
– Во сне, – сказала она. – Вначале я не поняла, что произошло. Просто легла спать, а когда проснулась, всё оказалось не таким, каким было.
– Что изменилось?
– Антон.
Егор чуть прищурился:
– Что с ним?
Лия провела рукой по лбу, пытаясь подобрать слова:
– Мы провели вместе ночь. Я помню всё: его голос, его прикосновения, каждую деталь. Но когда я проснулась, он исчез. В том смысле, что… – она осеклась. – Он не просто ушёл. Он никогда не был там.
– Ты хочешь сказать, что его никогда не было в твоей жизни?
– Он не помнит меня, – голос её сорвался. – Он представился мне заново, как будто мы никогда не встречались.
Егор молча слушал.
– Я проверила фотографии, – продолжила она. – Люди исчезли. События изменились. Даже мои книги стали другими. Я не знаю, где граница между тем, что действительно происходило, и тем, что я просто помню.
Егор откинулся на спинку стула и провёл рукой по подбородку.
– Ты не первая, кто через это проходит.
Она замерла.
– Ты… ты тоже?..
Он медленно кивнул.
– Да. Когда—то давно. Вначале это были просто сны, которые я принимал за необычайно реалистичные видения. Но потом я заметил, что они оставляют след в реальности. Я пытался изменить события – сперва незначительные вещи: разговоры, детали встреч, даты. Но затем я сделал ошибку.
Лия напряглась:
– Какую?
Он посмотрел на неё долгим, изучающим взглядом.
– Я изменил свою историю с Эмили.
– Ты рассказывал мне о ней, – сказала она осторожно.
Егор кивнул, обхватив руками чашку с давно остывшим чаем.
– Она была для меня всем, – сказал он тихо. – Но в какой—то момент мне показалось, что я сделал неправильный выбор. Что если бы я признался ей раньше? Что если бы мы были вместе с самого начала?
Лия чувствовала, как внутри у неё всё сжимается:
– И ты изменил это?
– Да. Во сне я заставил себя пойти к ней, сказать, что чувствую, ещё до того, как это произошло в реальности.
– И что случилось?
Егор криво усмехнулся.
