Собаки и олигархи - страница 12

В школе, произнося фразы на английском – три-четыре скомканных слова без всякого порядка, – я вскоре понял, что, сам того не замечая, в английские предложения вставляю ивритские слова, вызывая радостный смех одноклассников-израильтян. Становиться шутом класса совсем не хотелось, и я обратился к координатору новых репатриантов с просьбой направить меня на частные уроки английского. Частные уроки оплачивались Министерством абсорбции, и вскоре я получил направление к репетитору.

Учителя английского языка звали Майк Картер, но с первого дня, только представившись, он сказал, что предпочитает, когда его называют Картер, так что его личное имя как-то забылось. На его уроки мы вдвоем с товарищем ходили к Картеру домой. Картер жил на первом этаже в пятнадцати минутах ходьбы от моего дома и преподавал английский в гостиной. Ремонт в квартире был сделан таким образом, что гостиная оставалась изолированной, других комнат ученики видеть не могли. На занятиях Картер всегда сидел за длинным столом поперек гостиной, спиной к дверям, которые вели в жилую часть квартиры, и не переставая курил коричневые, очень тонкие, но запредельно вонючие сигареты. В те годы с курением еще не боролись: переворачивая левой рукой страницы учебника, правой Картер закуривал новую сигарету от огрызка только что выкуренной, умудряясь держать обе сигареты в одной руке. Здоровье и обоняние посетителей его не волновали: не нравится – уходите. Сигареты воняли страшно, но, как ни странно, их запах был скорее уместен – он перебивал другой, не менее неприятный. У Картера была маленькая собачонка Мисси, смесь таксы с дворняжкой, которую, видимо, ни у кого не было времени выводить на улицу. Она считала гостиную своим личным туалетом и ходила по-большому на разложенные по полу листы газеты «Нью-Йорк пост». Во время самих уроков собачонка обычно взбиралась на диван, стоявший у стены напротив стола, за которым мы занимались, и дрыхла себе там, не обращая никакого внимания на учеников Картера.

Картер не спешил прибрать газеты после своей Мисси, и мы с другом зачастую совсем не тонко намекали ему на это. Однако он никогда не отвечал и сразу переводил тему. На первые уроки я приходил, брезгливо оглядываясь и осматривая пол квартиры, чтобы не вступить в кучку, но вскоре понял, что Мисси считает себя слишком чистоплотной, чтобы ходить на голый пол, и ходит исключительно на подстеленные газеты. Позже, после нескольких уроков, оценив человеческие качества Картера, я как-то свыкся с запахами его квартиры и перестал обращать внимание на кучки Мисси, хотя над самим Картером и его неопрятностью мы с другом продолжали подтрунивать регулярно.

Картер был первым репатриантом из США, с которым я познакомился в Израиле. Он почти не говорил на иврите, и для меня это было очень кстати – с первого дня нам приходилось изъясняться с ним исключительно на английском языке. Картер рассказывал, что в своей прошлой американской жизни он работал на бирже, говорил, что совсем недавно в Нью-Йорке был миллионером, а потом все оставил и приехал в Израиль. Почему он так поступил, Картер никогда не рассказывал, и мы с другом решили, что он просто чудаковатый американец. Хотя, забегая вперед, скажу, что за все годы пребывания в Израиле не чудаковатых американцев-израильтян я так и не встретил. Профильного педагогического образования у Картера не было, но каким-то чудесным образом ему разрешили подрабатывать, помогая репатриантам-школьникам в изучении английского. На уроках, помимо изучения самой грамматики и чтения, мы много разговаривали. Картер рассказывал про жизнь в США и спрашивал нас о жизни в СССР – такое общение на живом английском было для меня не менее полезным, чем изучение языка по учебнику. Говорили про все. Много говорили про американский футбол – Картер чертил что-то на бумаге, пытаясь объяснить нам правила. Бейсбол Картер не любил, а вот баскетбол с Майклом Джорданом в составе непобедимых «Чикаго Буллс» занимал его внимание не меньше нашего. Правда, он всегда болел за «Нью-Йорк Никс» и даже был знаком лично с легендарным центровым Патриком Юингом. Еще помню, что как-то речь зашла о вегетарианцах, и, вытаскивая новую сигарету из пачки, Картер пошутил, что мясу живых животных он предпочитает мясо умерших.