Собаки и олигархи - страница 16

В начале детективного романа Элизабет Джордж «Месть под расчет» есть сцена, в которой Сент-Джеймс бессильно смотрит с утеса на то, как его младшую сестру избивает и пытается изнасиловать ее бойфренд Джастин. Сент-Джеймс калека и со своей увечной ногой не может спуститься с утеса, чтобы помешать происходящему.

О том, как я начал читать все подряд книги достойнейшей Элизабет Джордж, наверное, когда-нибудь напишу отдельно. Но сама по себе эта сцена пробудила во мне давние воспоминания бессилия и стыда за свое малодушие. Или не свое…

Это было в Беэр-Шеве в 1990 году. Мне еще не было семнадцати, мы с родителями жили в арендованной квартире в шхуне йуд-алеф (в переводе с иврита – в одиннадцатом районе). Вечерами я ходил на баскетбольную площадку возле супермаркета – там собирались парни района – все, кому не сиделось по вечерам дома, в возрасте от шестнадцати до двадцати двух. Район йуд-алеф был тогда относительно новым в Беэр-Шеве, там проживали люди среднего достатка – многие из них были выходцами из бывшего СССР, приехавшими в Израиль в семидесятые. Их дети говорили между собой исключительно на иврите и лишь изредка в разговоре со своими родителями – на ломаном русском.

Мы с другом Иланом были единственными «свежими» репатриантами в компании, но нас приняли. Белыми воронами мы чувствовали себя, только когда наши сверстники заходили в соседние кафешки за пиццей и колой или покупали сигареты в киоске – в отличие от них, у нас совсем не было карманных денег.

Компания была большая – к нам даже иногда приходили ребята из соседних районов. Пока было светло, мы играли в мини-футбол или в баскетбол. Наигравшись и разместившись под фонарем на ступеньках вокруг баскетбольной площадки, все много курили, говорили про секс, предстоящую армию и прочее – от подросткового до мужского. В будние дни сидели до девяти-десяти вечера, а в пятницу расходились хорошо за полночь. Девушек в компании не было – те немногие, что жили по соседству и не чурались нашей компании, приходили только как подруги кого-то из ребят.

Как и во всех подобных компаниях, в этой тоже были свои ярко выраженные лидеры – восемнадцатилетний Арик-дзюдоист ждал летнего набора в армию, а двадцатилетний, матерый, хотя и немного меланхоличный Виктор уже успел отсидеть в тюрьме. Рассказывали, что однажды днем мимо дома Виктора проходил араб, продававший овощи – араб что-то громко выкрикивал в громкоговоритель, предлагая свой товар, а мать Виктора как раз спала после ночной смены в больнице. Виктор вышел и пырнул араба ножом в живот. На счастье юноши араб не умер, а сам Виктор был тогда несовершеннолетним, и только поэтому его наказание оказалось не слишком суровым.

Иногда к нам присоединялся Алекс. Алексу было двадцать пять, он всегда ходил в майках-алкоголичках, демонстрируя бицепсы в татуировках, и носил длинные волосы до плеч. У него единственного была машина – Алекс ездил на старом полуржавом грузовичке-тендере «Фольксваген» выпуска конца семидесятых. Алекс говорил, что работает слесарем, а за его спиной перешептывались, что он чуть ли не торгует наркотиками и связан с городскими авторитетами. У Алекса всегда можно было стрельнуть сигарету, а когда у него были деньги, он угощал нас пивом. Рядом с Алексом даже Виктор как-то уходил на второй план.

С Иланом мы в то время были почти неразлучны. Наши дома находились по обе стороны от площадки в нескольких минутах ходьбы и, сделав уроки после школы, я всегда шел к нему домой смотреть кабельное телевидение, а потом мы вместе приходили на площадку. Мы столько времени проводили вместе, что некоторые даже думали, что мы братья.