Слушая, как в небольшом городке
Звякнет порой то синичка, то льдинка,
В домике рядом со спуском к реке
Жил, как во сне, человек-невидимка.
Занят всегда, занимался, чем мог:
Верный партнёр был по танцам девчонок,
В шашки играл с тем, кто был одинок;
Если болели и плакал ребёнок,
То помогал, развлекал, утешал;
Был собеседником для престарелых;
В секцию бокса с собой приглашал,
Тренировал поначалу несмелых.
Всё это днём, а спускался закат —
Еле бредёт он на отдых устало,
Чтобы чуть свет возвратиться назад,
Людям-то нужен во что б то ни стало.
Знаю, что, если зайти к нему в дом,
Запросто, вне обострений весенних,
Он бы охотно поведал о том,
Что говорил с ним в беседах Есенин,
Или ответил бы всем на вопрос:
Как вам даётся профессия эта?
В видимый мир он бы много привнёс.
Но потерялся в преддверии лета.
Я за него беспокоюсь всерьёз.
Страх, говорят мне, полушки не стоит.
Что, мол, тебе до невидимых слёз…
Он – человек, а не место пустое!
Верю – вернётся… А вдруг занемог?
Ночь – это очень тяжёлое дело…
Дважды невидим – вдвойне одинок.
Вдруг в темноте он не чувствует тела?
Рядом с Окой… Или, может, Невой…
В домике, где нет семейного снимка.
Есть, ведь, наверно, любовь у него?..
И ничего, что она – невидимка…
