Собранье благородных дам - страница 20

Юноша не стал противиться ее приказу, и они пошли обратно тем же путем, каким приехали. Бетти проливала горькие слезы из-за возмездия, которое она сама навлекла на себя; ибо, хотя девушка и упрекала Фелипсона, в глубине души она была достаточно стойкой, чтобы не винить его за демонстрацию того, насколько поверхностной оказалась его любовь. Молодые люди остановили лошадь в зарослях, и молча прошли по лужайке до тех кустов, где все еще лежала лестница.

– Вы поднимете ее для меня? – печально спросила девушка.

Фелипсон молча поставил лестницу; но когда она приблизилась, чтобы подняться, сказал:

– До свидания, Бетти!

– До свидания! – ответила она и невольно оборотила к нему свое лицо. Он удержался от ожидаемого поцелуя, от чего Бетти вздрогнула, словно получила мучительную рану. Она метнулась вверх так внезапно, что у него едва хватило времени проследовать за ней по лестнице, чтобы не дать ей упасть.

– Скажите своей маме, чтобы она немедленно позвала доктора! – встревоженно проговорил он.

Она шагнула внутрь комнаты, не оглядываясь; он спустился, убрал лестницу и пошел прочь.

Оставшись одна в своей комнате, Бетти бросилась ничком на кровать и разразилась сотрясающими ее рыданиями. Она не сокрушалась в том, что поведение ее возлюбленного было неразумным, а лишь в том, что ее опрометчивый поступок на прошлой неделе оказался ошибочным. Никто не слышал, как девушка вошла, а сама она была слишком измучена и телом, и мыслями, чтобы думать или заботиться о медицинской помощи. Примерно через час Бетти почувствовала себя хуже, определенно больной; и когда никто не пришел к ней в обычное время сна, она посмотрела на дверь. На замке виднелись следы взлома, и это заставило ее поостеречься вызывать слугу. Она осторожно открыла дверь и спустилась вниз.

В столовой, как ее называли, теперь уже совсем больная и страдающая Бетти с удивлением увидела в этот поздний час не свою мать, а мужчину, который сидел и спокойно заканчивал свой ужин. Слуг в комнате не было. Он обернулся, и она узнала своего мужа.

– Где моя мама? – спросила она без предисловий.

– Уехала к вашему отцу. Что это?.. – и он в ужасе замолчал.

– Да, сэр. Этот рябой человек – ваша жена! Я сделала это специально, потому что не хочу, чтобы вы приближались ко мне!

Он был старше ее на шестнадцать лет; достаточно взрослый, чтобы проявить сострадание.

– Бедное мое дитя, ты должна побыстрее лечь в постель! Не бойся меня – я провожу тебя наверх и немедленно пошлю за доктором.

– Ах, вы же не знаете, что я из себя представляю! – воскликнула она. – У меня был возлюбленный, но теперь он ушел! И это не я его бросила. Он бросил меня; из-за того, что я больна, он не поцеловал меня, хотя я очень хотела, чтобы он это сделал!

– Не поцеловал? Тогда он никудышный, слабовольный парень. Бетти, я ни разу не целовал тебя с тех пор, как ты стояла рядом со мной в качестве моей маленькой супруги, двенадцати с половиной лет от роду! Могу я поцеловать тебя сейчас?

Хотя Бетти ни в коем случае не жаждала его поцелуев, в ней было достаточно духа Кунигунды из баллады Шиллера8, чтобы испытать его смелость.

– Если у вас хватит мужества рискнуть, то да, сэр! – сказала она. – Но имейте в виду, вы можете умереть за это!

Он подошел к ней и запечатлел на ее устах нарочитый поцелуй со словами: «Пусть многие другие последуют моему примеру!»

Она покачала головой и поспешно удалилась, хотя втайне была довольна его бесстрашием. Волнение не покидало ее в течение тех нескольких минут, что она провела в его обществе, и она с трудом смогла добраться до своей комнаты. Ее муж вызвал слуг и, отослав их к ней на помощь, сам отправился за доктором.