Собрание сочинений. Т. 3. Глаза на затылке - страница 28
Кит! Крокодил! Кошка! Перья вороньи!
Тот кто всегда! За окном! За углом! Обгоняя
На минуту! На меньше! На миг и на жизнь!
ЛУНАТИК
Пусть Ничего не возьму Своего – чужого
Как был наг Даже тела Тем более поношенное
Лет 70 Страшно Врет оно! врет!
Буду жить Снова На всякий случай
Иди Плотью оденься На младенца
любуются Ножки мои целовать
Говорят не по-русски Где же я? Кто же?
Это мама Моложе выглядит
Где-то в горах В городе слава Богу Это ковер
Памяти нет Ни о чем В лунный блеск —
руки вслепую Чем я рискую? Ведь смерти нет…
Стой полуночник! Ты – на карнизе! Вернись
в комнату
УЧИТЕЛЬ
Старик Стихи о смерти Лоб
склоняющийся над Глаза печальны Пишет
Тепло – и тополь Горкой домиков
синея – даль На станцию идет Навстречу
воздуху Приехала Вон она
машет с платформы Голос грудной Сияет
Платье кивает ромашками Так и бежит
в памяти моей Почти влюблена Облаяла их собака
Но и меня кто-то помнит Приехал К вечеру
автобусом Вот он я Березы теснятся Не ждали?
Так и идем мимо пруда Учитель и дети
Отсветы Смех Разговор И мое «р»
Никого не останется кто помнит Уже не осталось
Трава – еще влажно И листья – листочки Начало
Лечь – холодит Куртку – пакет – газету
подстели Затаив дыханье Учителя слушай
СТАРОСТЬ
Все крупней веснушки на руке Потускнел
перстень И одышка Говорят: старость
Был худ и черен Бегал так Стольких женщин
А тебя Не грусти Цыганский глаз —
Некрасавицу любил Как в горячке А теперь —
медсестра! Что свербит? На вокзал беги
к проституткам
За окном – задворки Вольный дух Тополя
Длинный подсиненный Ну ложись на живот
И не ты а тебя Не любовь а игла В ягодицу
Все равно – досада Как пустой коридор Помнишь:
Мыла ноги Барак Огонек
Еще рано Все спят Городом ухожу
незнакомым
ГЛАЗА КУКЛЫ
Отблеск Зрачки На столе Живут
Вижу Ножницы Лампочки свет
Валялись без дела Ввинтила в орбиты
Зеркало Ресницами Хлоп Хлоп
Ноги мои Колесом Вращаются
Моя голова Кругом Обращается
Грубо Хозяйка Со мной Обращается
Ласкает Бросает Баюкает Бьет
Дождь Ухожу На улице Кукла
Коробка картонная Тоже промокла
Стою голышом Накидали рубли
Подростки украли В подъезде ебли
Терзали Потом убежали Дождь Вижу —
Фонарь Догадалась Глаза мои в луже
Подобрала Свет кафе за углом
В животике – пусто Хоть фантиками и стеклом
Навстречу Страшила Схватила Хозяйка
Била меня Головой Об угол
Нога отлетела Затылок расколот
Падают Подошвы Каких-то Пугал
Так и осталась Глаза – на асфальте
Фары и фары – Снова и снова —
Ударила палка Нашарили пальцы
Глаза мои – яйца в глазницах слепого
За гаражами В яме На стройке
Подстерегаю Горе – хозяйке!
Палкой – по икрам по ребрам по голове!
Утром – из ямы туфельки
КРАСКОВО
Не так уж много Время жует Черствая булка
Сосны Казанки С платформы сошел Неужели похож?
Джинсы – ковбойка Лысина – ус Точно
Глазом блеснул Ишь чего захотел! К белым носочкам
Дачным поселком Длинный закат Выйдем к Пехорке
Там и Томилино Солдаты купаются Хвост электрички
Мост опустевший Шумно ныряют Купы деревьев
Похожие книги
Новое собрание сочинений Генриха Сапгира – попытка не просто собрать вместе большую часть написанного замечательным русским поэтом и прозаиком второй половины ХX века, но и создать некоторый интегральный образ этого уникального (даже для данного периода нашей словесности) универсального литератора. Он не только с равным удовольствием писал для взрослых и для детей, но и словно воплощал в слове ларионовско-гончаровскую концепцию «всёчества»: соеди
Новое собрание сочинений Генриха Сапгира – попытка не просто собрать вместе большую часть написанного замечательным русским поэтом и прозаиком второй половины ХX века, но и создать некоторый интегральный образ этого уникального (даже для данного периода нашей словесности) универсального литератора. Он не только с равным удовольствием писал для взрослых и для детей, но и словно воплощал в слове ларионовско-гончаровскую концепцию «всёчества»: соеди
Новое собрание сочинений Генриха Сапгира – попытка не просто собрать вместе большую часть написанного замечательным русским поэтом и прозаиком второй половины ХX века, но и создать некоторый интегральный образ этого уникального (даже для данного периода нашей словесности) универсального литератора. Он не только с равным удовольствием писал для взрослых и для детей, но и словно воплощал в слове ларионовско-гончаровскую концепцию «всёчества»: соеди
Всем известная история великого сказочника о ловком и умном коте получила продолжение в прекрасных остроумных сказках знаменитых российских сказочников Софьи Прокофьевой и Генриха Сапгира. Нестандартный подход к известному сюжету заставит и взрослых с любопытством следить за сюжетом.Прекрасная юная принцесса и Жак-простак, ставший в одночасье маркизом Карабасом, Людоед, Великан, злой Разбойник, вредная Королева-мышь, завистливая леди Мяу и конечн
Ги де Мопассан – гений рассказа. Сюжеты коротких рассказов Ги де Мопассана, изданных в 1898 году, невероятно изобретательны. Некоторые связаны с военной темой («Мадмуазель Фифи», «Двое друзей»), но большинство исследует психологию женской души: «Маррока», «Полено», «Реликвия» и др.). Что такое подлинный патриотизм? Что такое измена? Что такое любовь? Как сделать предложение? На эти и другие вопросы Мопассан отвечает в своей мастерской, талантливо
В сборник вошли рассказы, повести и пьесы А. Пушкина, И. Тургенева, И. Гончарова, Л. Толстого, А. Куприна, А. Чехова и других.
Федор Михайлович Решетников (1841–1871) – один из самых выдающихся писателей шестидесятых годов девятнадцатого столетия. Своим творчеством он внес заметный вклад в духовное раскрепощение русского народа и в развитие культуры трудовых низов. И. Тургенев ставил его произведения вровень с лучшими из творений Л. Толстого и так характеризовал Решетникова: «Правда дальше идти не может. Замечательный талант».
Г. Аполлинер предстает перед читателем ярким автором, умелым рассказчиком, который не перестает восхищаться людьми искусства, с восторгом и любовью открывая читателям то, что ему дорого и ценно. Книга будет интересна всем тем, кто любит Францию, французскую культуру, французскую литературу, живопись. Все произведения Г. Аполлинера переведены на русский язык Еленой Айзенштейн. В оформлении обложки использована картина друга Аполлинера, «Портрет-пе
Антон Фрадкин живет и работает в Москве, уже завоевал сердца читателей и критиков своей легкой, ироничной прозой. Тонко, почти незаметно балансируя между юмором и грустью, Фрадкин пишет о вечных темах русской литературы. Любовь, одиночество, жизнь русскоязычных людей в Европе раскрываются в контексте современности со всеми ее атрибутами – поп-культурой, крупными корпорациями и тиндером. Книга содержит нецензурную брань.
В мире, где границы между человеком и машиной становятся все более размытыми, книга 'Эпоха киборгов: Границы человека и машины' предлагает уникальный взгляд на эволюцию этого феномена. Откройте для себя историческую перспективу изобретения киборгов, начиная от первых упоминаний до современных достижений в бионике и кибернетике. Узнайте, как наука и искусственный интеллект формируют новые формы существования, предлагая беспрецедентные возможности