Когда безудержные чувства поостыли,
Хруст от подошв в калейдоскопе снежной пыли
Сродни вторжению в безмолвие души.
Кого? – Случайного, стороннего, чужого,
Без задней мысли обронившего два слова —
«Который час?» – в безлюдье парковой глуши.
Смешно! Ведь я спешу по призрачной аллее:
Потёртый шарф на дряблой, выдубленной шее,
В карманах руки старомодного пальто…
А он сидит на облупившейся скамейке,
То ли в тужурке, то ли просто в телогрейке,
И смотрит в сторону… И я ему – никто!
– Который час? Спросите лучше, где мы были,
Когда безудержные чувства вдруг остыли,
И мы усвоили постылый этикет.
Да разве мы не стали отблесками страсти
Одной вселенной, расколовшейся на части,
Едва успев и появиться-то на свет!
…Сказал и смолк. И воздух в парке колыхнулся,
Листком последним, безымянным, шелохнулся,
Вспугнув картину догорающего дня…
Нет, не похож ни на шута, ни на поэта,
Ни на сгубившего себя, ни на аскета —
Ни на кого! Ну, может, как-то… на меня?
А память ёжится в груди, как под рогожей,
Покрылись образы, слова гусиной кожей —
