Со своими «академиками» я переписывался, иногда встречались. Только когда не стало злопамятного чинуши, друзьям удалось вытащить меня из безымянной дыры. Но годы ушли, и почти случайно я стал начальником штаба полка в моем родном волжском городе, с которым, кроме могил родителей, меня к тому времени ничего не связывало.
Наступили горбачевские, а потом ельцинские времена.
Однажды на совещании в областной администрации ко мне подошел завотделом и предложил помочь одному фермеру в уборке урожая. Я согласился. Полк направил ему воинов, а за работу он расплатился картошкой, капустой и другими овощами. Зимой с финансированием стало совсем туго, и эти овощи нас здорово выручили. После этого завотделом частенько стал обращаться ко мне, и у нас завязались серьезные деловые отношения. Полк помогал ему то техникой, то людьми, взамен получали продукты, бензин, да много что еще.
Когда его сыну пришла пора служить, я договорился с военкомом, чтобы младшего направили в мой полк. Два года парень был писарем у меня в штабе, а я окончательно сдружился с его отцом. К тому времени он ушел из администрации и занялся бизнесом. Отслужив, и сын подключился к его деятельности. Время от времени мы продолжали встречаться, а когда пришла пора моего увольнения, предложил мне работать у него. Так я стал замдиректора по кадрам.
Дети мои обзавелись семьями и уехали. Дочка в Москву, сын – в Питер. Жена, увы, умерла. Умерла по-глупому, хотя кто умирает по-умному? Попала под машину. Шла по переходу на зеленый свет, и какая-то иномарка на огромной скорости сбила ее. Сбила, не остановилась, умчалась. Пока приехала «скорая», пока везли, ее не стало. В общем, остался я один. Квартиру трехкомнатную разменял на две однокомнатные почти рядом в центре города. Одну стал сдавать и кроме пенсии с зарплатой получаю еще от этого добавок. И самому хватает, и детям помогаю.
Работа, работа, дурная забота.
Что же мне сегодня надо сделать? С утра созвониться с «трудоустройцами» из городского бюро, заказать трех сварщиков. Потом дать объявление в газету. Мои боссы решили, кроме прочего, типографским делом заняться. Печатать этикетки, буклеты, рекламы. Мужики соображение, говорят, что скоро выборы и будет много заказов, а большинство кандидатов с ними знакомы. Так что мое дело – набрать печатников и редактора на компьютерный набор, а их – получить лицензию.
Работа, работа, дурная забота.
Соскучился я по дочке. По сыну почему-то не скучаю. Он старший, совсем взрослый. За него спокоен. А вот доченька – как она там в Москве?
Кажется, это у Вордсвода:
Семь радуги цветов. Семь дней творенья.
Как семь чудес – семь музыкальных нот.
Покоя эта цифра не дает,
Связавшая разрозненные звенья
В одну событий и явлений цепь
От древних знаний о семи планетах
До семи блюд на праздничных обедах
Семью ветрами сквозь Египта степь
Мимо семи холмов подножья Рима.
Из древности счастливое число
Таинственною силой принесло
На краешек придуманного мира
С названием загадочным «Семья»,
Что держит на ладонях дочь моя.
Надо бы съездить к дочке. Пожалуй, весной, на 8 Марта съезжу.
Весна в том году выдалась очень ранней. Даже в нашем северном поселке с начала марта вовсю таял снег, и капли от сосулек с утра стучали по карнизам.
Несколько дней репродуктор по утрам передавал сводки о здоровье Сталина, а потом повторял их и повторял.
Вечером отец пришел с работы раньше обычного. Меня уложили спать, а сами с матерью на кухне обсуждали, что теперь будет, куда все повернется. Потом отец сказал:
