Но давайте честно: вся эта вежливость – просто смазка для ржавых шестерёнок общественного механизма. Сорвите фасад – и перед вами человек в его первозданной красе, с набором агрессивных инстинктов, аккуратно упакованных в приличную одежду. Мы носим в себе этот генетический рюкзак с динамитом и делаем вид, что он – винтажный аксессуар. Инстинкты – та самая дикость, которую мы якобы победили. Победили? Скорее, затолкали в чулан и задвинули мебелью, надеясь, что она там уснёт. Спойлер: не уснёт.
Инстинкты живы, бодры и в отличной форме. Просто сидят в засаде: мы закатали их в асфальт урбанистики, припрятали под стеклянными фасадами и винировыми улыбками.
Современные города – это зоопарки: дикость в клетке из условностей, правила в охапке, а дрессировщики в бейджах с надписью HR. Но у клеток есть замки, а у замков – привычка ломаться. И вот уже ваш вежливый сосед с айфоном и смузи в руках в один прекрасный момент превращается в хищника, которому плевать и на потухшие светофоры, и на прежние нормы приличия.
Клетка приличий хрупка. Лев вырывается – и весь глянцевый фасад в секунду рассыпается в пыль. Блестящие презентации, вылизанные профили, улыбки по протоколу – всё это становится просто фоном для нового, гораздо более зрелищного, первобытного шоу.
И всё потому, что жгучий голод, зов похоти и запах крови перекрыл сигнал Wi-Fi.
Так и живём – инстинкты всё те же, только реквизит сменился. Вместо булавы – бейджик с именем, вместо охоты на мамонта – многонедельная осада дедлайна. А схема стара, как пещерные рисунки: агрессия остаётся движущей силой, просто её впихнули в узкие офисные брючки и научили говорить с уважением.
Вот она, природа агрессии: психическая энергия, аккуратно складированная слой за слоем, как динамит под старым театром. Не дать ей выхода – всё равно что сидеть на бочке с порохом и надеяться, что её забудут поджечь. Вспышка – всегда неожиданна. Но почти всегда неизбежна.
История человечества – это и есть история попытки натянуть на льва смокинг и заставить его пить чай с печеньками. Мы построили цивилизацию как тонкую сеть, в надежде, что этого хватит, чтобы укротить зверя. Но он не уснул – он просто научился мурлыкать.
Вы когда-нибудь замечали, как дрожит эта тонкая паутинка цивилизации? Законы, мораль, приличия – вся эта обёртка тонка, как шелк на сквозняке. Мы не победили агрессию – просто прикрыли её вуалью вежливости, церемонными рукопожатиями и дружелюбными цитатами Дейла Карнеги. А под этой ширмой всё так же бурлит. Давит. Тлеет в челюстях, сидит в мышцах, долбит в темя – с готовностью в любой момент прорваться наружу и снова заявить о себе.
Слишком тонкий слой лака, чтобы сдержать ядерное топливо внутри.
А главное – наша природная агрессия не уродство, которое надо выкорчевать. Это двигатель прогресса. Именно она вывела нас из пещер и заставила зарыться в коды, идеи, мегаполисы и микрочипы. Не будь её, мы бы до сих пор сидели и недоумевали: Как же так? Огонь жрет дерево? Да ну нах…
Агрессия заставляет нас бороться, изобретать, создавать и, конечно, разрушать – потому что путь к новому всегда лежит через руины старого. Она может сжечь – но может и зажечь. Секрет – не в том, чтобы её прятать. Секрет – в том, чтобы перенаправить. Точно так же, как дрессировщик направляет хищника через пылающее кольцо – не забывая при этом держать кнут наготове.
