Миссия провалилась, не успев и начаться. Дархан Серадж ждал потенциального зятя… с распростертыми объятиями, надо полагать. А Асахана в гости не пригласили, и это славно. Не больно-то и хотелось.
Он, конечно, все равно заглянет, но теперь через окно или задний вход.
Пока же у коха была редкая возможность осмотреться в Танорме. Здесь он был впервые. Земли моров были удивительны, но они не произвели на Асахана такого сокрушительного впечатления. Ну, дома. Каменные. Леса. Густые, холодные. Улицы, мощеные досками, грохот телег, многоголосье, грязь под ногами. Единственное, что, пожалуй, удивляло – собаки были другие, не такие, как в Кохе. В Бергороде и Россомашьем Посаде псы большие и лохматые, все сплошь на цепи. А кошки, наоборот, свободно по улицам ходят и никого не боятся. Зато крыс мало и мышей совершенно не видно.
Танорм совершенно другой. Невероятно красивый, яркий, сочный. Кругом зелень – столько зелени Асахан отродясь не видел. Белые каменные плиты под ногами. Цветы везде: и вдоль улиц, и на кустах, и с крыш домов свисают плетями. Большие и маленькие, белые, желтые, синие и красные, даже черные бывают. Пахнет специями и чем-то сладким, пьянящим.
Дарханцы смуглые, черноволосые, худые. Многие одеты легко и просто: в одни лишь светлые сорочки без рукавов да широкие штаны до колен. Босые – видимо, ходить по белым гладким плитам было приятно. Женщин на улицах мало, но все они яркие, как тропические птицы. В шелковых платьях, звенящие браслетами и ожерельями и, что самое странное, все раскрашенные. На руках, шеях и лицах – ритуальные узоры, глаза густо подведены черной краской. Волосы убраны в замысловатые косы.
Богатый город и весьма чистый. Впрочем, Асахан не обольщался. Не может быть, чтобы тут нищих да пьяниц не было. Просто возле широких и красивых портовых улиц всех крыс вытравили. А ведь есть тут и другой порт, но моревские корабли туда не плавают. Их и здесь принимают.
Замерев в переулке, из которого весьма хорошо можно было разглядеть царский дворец из белого камня – приземистый и округлый, с маковками, похожими на тыквы, а может – луковицы, Асахан утер пот, струящийся по лбу. Привыкший к безжалостному степному солнцу, кох почему-то не мог здесь дышать полной грудью. Горячий влажный воздух обжигал легкие, голова слегка кружилась. Сахи прислонился к прохладной каменной стене, сорвал алый цветок со свисающей с крыши плети, понюхал его и зачем-то воткнул за ухо. Делать-то что теперь? Понятно, что нужно вызволять беднягу Ингвара. Вряд ли его ждет брачный пир.
Одна радость – путешествие это состоялось с разрешения и даже благословения Ингварова отца. А у него в Дарханае осталось немало добрых знакомых. Причем матери Ингвара про эти связи Наран убедительно просил не рассказывать. Сахи помнил главное: пойти в Главный Храм Великой Матери и позвать одну из привратниц, Рию. Она поможет. О моральной стороне вопроса юноша не думал, не до этого было. Наран сказал, что Рие можно доверять. Лучше бы, конечно, встреча с ней не понадобилась, но уж если попадете в неприятности… Что ж, они попали.
И Асахан, пожав плечами, побрел в сторону Храма, крыша которого возвышалась вдали.
Для человека, выросшего в шатрах, все в Дарханае было странным, чуждым, но перед грандиозностью храма Великой Матери Сахи ощутил себя просто потерянным. Таких огромных зданий он даже в землях моров не видел. В отличие от светлого Танорма, построенного из желтого и белого камня, храм был темным, почти черным. Три яруса, и первый из них словно обвитый всевозможными крылатыми змеями и ящерицами. Сколько же строили это чудо? Вероятно, тысячи резчиков трудились над стенами. Сахи завороженно разглядывал орнаменты. Вот две змеи сплелись, в битве ли, а может – в страсти? Вот тут они танцуют, а выше – спят. Удивительная работа. Издалека – словно нагромождение камней. В трех шагах – затейливая картина. Подойди ближе, и уже ничего не поймешь, все смешается в бугры, трещины и ямки.
