Солана: в поисках Маны - страница 5

*

Дом, стоявший на краю затерянной улицы, напоминал изможденную ведьму. Его выцветшие фасадные доски потрескались, словно старые кости, а крыша просела под тяжестью бесконечных дождей и снегопадов. Казалось, будто дом, подобно старой волшебнице, носил на себе отпечаток веков, и его стены хранили тайны, которые никогда не будут раскрыты.

Комната на втором этаже была крошечной и погруженной в полумрак. Пыль, словно призрачные нити, висела в воздухе, танцуя в лучах редких солнечных лучей, пробивающихся сквозь запыленные стекла. В центре комнаты, словно забытый всеми, одиноко стоял старый стул. На нем лежал лоскуток серого одеяла, пожелтевший от времени, словно свидетель минувших лет.

Бекки, слова которой прерывались заиканием, осторожно подтолкнула Солану внутрь комнаты.

– Поб—б—будь пока здес—с—сь, дорогая, – произнесла она.

За её спиной ехидно хрюкнул Ирвин, наблюдая за этой сценой. Бекки бросила на него притворно гневный взгляд и требовательно протянула руку.

Ирвин с улыбкой достал из-за спины старую, обтрепанную куклу. С наигранной улыбкой Бекки передала игрушку Солане.

Затем они вышли из комнаты. Дверь закрылась и раздался тихий щелчок замка.

Солана осталась одна. Она подошла к стулу, оглянулась. Затем глянула на куклу, её глаза были пустыми и безжизненными, как чёрные бусины. Внезапно, словно очнувшись от дурмана, она яростно швырнула куклу в дверь.

*

За стенами гостиной раздавался гул голосов Бекки и Ирвина. Солана скользнула к двери и прижалась ухом к замочной скважине, пытаясь расслышать слова.

Бекки и Ирвин стояли друг напротив друга в гостиной, довольные улыбки играли на их лицах.

– С—с—сколько же пообещали за д—д—девчонку? – спросила Бекки, голос её дрожал от волнения. – З—з—за рабынь, я с—с—слышала, неплохо платят, – добавила она, не сводя глаз с Ирвина.

Лицо Ирвина озарило довольным блеском:

– Достаточно, чтобы купить свиную ферму, – заявил он, глаза его горели жадным огнём. – Мы отлично заживем.

– К черту г—г—грязных с—с—свиней! – с трудом выплюнула Бекки. – На с—ссвою долю я к—к—ккуплю шубу из х—х—ххорьков и уеду з—з—зза океан.

Ирвин нахмурился:

– Свиньи очень чистоплотные животные, – прошипел он. – И мы с тобой договорились, что купим ферму, – его глаза начали краснеть как у разъяренного быка. – Никакого дележа. И точка!

– Я пер—р—рредумала, – заявила Бекки, её голос сейчас был тверд, как сталь. – Я пот—пот—потрачу с—сссвои деньги, как х—х—ххочу с—сссама. Мне вот с—сстолько х—х—ххватило жизни рядом с—ссо с—ссвиньей. Я с—с—ссыта по горло.

Она провела ладонью по шее, словно отряхивая с себя что-то мерзкое.

Ирвин недовольно хрюкнул и шумно выдохнул.

– Это ты меня имеешь в виду? – прорычал он, глаза его сверкали гневом.

– А к—к—ккого же еще?! – парировала Бекки. – И п—п—ппомни, бе—ззз меня у т—ттебя ни—ни—ничего не п—п—ппполучилось бы. Так что деньги – по—по—пополам. А к—к—кккак ты х—х—ххочешь потратить с—сссвою п—п—пполовину, мне до одного места.

Ирвин закипал, словно котел на открытом огне. Лицо его было залито багровым румянцем.

– Ах ты, хорек в шубе! – выкрикнул он.

– Жирный с—с—сссвин, – парировала Бекки, дразня Ирвина, изображая его хрюканье.

Ирвин бросился к ней, словно разъяренный бык на красную тряпку. Бекки, ловкая, как лиса, увернулась и выскочила из гостиной. За её спиной раздавался гневный рев Ирвина, слова, полные ярости и обиды.

Солана застыла у двери, словно изваяние, не дыша. Слова, прозвучавшие из-за двери, ударили по ней с силой обрушивающегося потока. Сердце бешено колотилось в груди.