Соляная бухта - страница 6

Через несколько минут аудитория начала заполняться молодыми людьми. Они заходили по двое или по трое, одетые либо в серое, либо в темно-синее. Почти у всех девушек были короткие стрижки с густыми челками. Лиза почувствовала неловкость: она впервые после школы распустила свои длинные немодные волосы. Девушка сдвинула их на бок и скрутила. Смущение усилилось.

Уже перед самым звонком в класс вбежала девушка. Вид у нее был сильно взъерошенный. Она с разбегу плюхнулась на стул рядом с Лизой.

– Не занято? – спросила она, отдышавшись.

– Нет.

– Я – Мария. …Как Божья матерь.

– Как кто?! – Лиза опешила.

– А, понятно. Новая нация.

– Что?

– Зовут тебя как, спрашиваю.

– Лиза.

– Елизавета… ясно. Тоже ничего, красиво. – Она замолчала и уставилась на свои босоножки на пробковой подошве. На Лизе были почти такие же, привезенные отцом из очередного рейса. В городе их было не достать. Мария заметила.

– Откуда приехали?

– Кто? – Лиза не понимала.

– Кто-кто! Туфли твои!

Лиза открыла рот и молча заморгала.

– Вы приезжие? Ну, семья…

– А, нет! Я здесь родилась. А ты? Недавно приехала?

– Ну да. Мы из Софии.

– Ты из Болгарии?! – Лизе тут же захотелось дотронуться до собеседницы, чтобы удостовериться, что она реальна. Господи, Болгария – это же так далеко, так волшебно.

Мария улыбнулась, понимая, что произвела впечатление, и уже было открыла рот, чтобы что-то сказать, но тут в аудиторию вошел преподаватель, и все встали.

Мужчина в сером клетчатом костюме, лет пятидесяти пяти, щуплого телосложения, представился Петром Иннокентьевичем Старинским, доцентом кафедры, и попросил новоиспеченных студентов сесть. Он начал вводную лекцию: говорил о важности истории, о высокой ответственности историков и археологов за будущее земли. Лиза пыталась слушать, но уже через десять минут голос преподавателя превратился в монотонный рокот, и внимание девушки вновь забрала соседка по парте. Лиза, склонившись над тетрадкой, косила глаза на новую знакомую. Со стороны это выглядело довольно забавно. Впрочем, Мария этого не замечала, увлеченно записывая лекцию, поэтому у Лизы было достаточно времени разглядеть ее. Маша была очень красивой. Это обстоятельство невозможно было не заметить. Правильный овал лица, огромные глаза, точеный носик и пухлые губки. Никаких изъянов. Длинные шелковистые волосы в беспорядке рассыпались по плечам. Очень темные и очень густые. Кожа девушки была смуглой, а тело казалось таким хрупким, что Лиза, обладательница женственных форм, почувствовала себя рядом с ней толстухой. Одежда заслуживала отдельного внимания. Её платье – что-то невероятное! Лиза, благодаря папе-моряку, ходившая среди подруг в модницах, никогда не видела ничего подобного. И вроде и ткань знакомая, и набивной рисунок в мелкий цветочек не в новинку, и про завышенную талию девушка тоже знала, но все же было в нем что-то особенное, новое. Поверх платья Мария надела жилетку, почти мужскую, только гораздо меньше, а тетради девушка достала из огромной тряпичной сумки с бахромой и каким-то невероятным орнаментом. У сумки была одна длинная ручка через плечо. В общем, выглядела Мария чудесно! Но чем дольше Лиза разглядывала ее, тем понятнее ей становилось первое впечатление о ней. Волосы были спутаны, на жилетке не хватало пары пуговиц, платье явно с утра не утюжили.

Девушка постаралась отвлечь свое внимание от соседки и сосредоточиться на лекторе. Оставшееся время Лиза действительно писала. Мужчина с кафедры скучно и монотонно рассказывал о важности профессии, о том, что многие выпускники остаются в институте, затем прерывался и снова говорил по теме. Лиза почувствовала тонкий укол разочарования. Про приключения и раскопки далеко в горах пока не было ни слова. Рука болела от быстрого письма. Лектор с пафосом медленно растягивая слова говорил об идеалах в жизни, но сбивчиво и быстро бубнил себе под нос об истории земли. Время тянулось катастрофически медленно. Девушки переглянулись. После коротких уроков в школе выдержать первую пару было трудно. Тело затекло и болело, в голове царил полный бардак от новой информации, хотелось есть, хотелось в туалет, хотелось подальше отсюда.