Соляная бухта - страница 4

– Я же говорю – «понятно».

– Вот и все!

– Хорошо.

Девушка встала из-за стола, чмокнула мать в щеку.

– Полы помыть?

– Ого! Что с моим ребенком? Заболела?

– Мама, не ёрничай, просто хочу что-нибудь поделать.

– Хорошо, можешь еще и купальник свой постирать, весь в соли в ванной валяется.

– Точно.

На уборку по дому ушло полтора часа. Туман понемногу стал редеть. Началась морось. Телефон проснулся лишь однажды, когда Лиза стирала купальник. Она замерла, а сердце застучало быстрее. Звонила Яна. Нина Михайловна разговаривала со старшей дочерью, а младшая, стоя в ванной с мыльным купальником в руках, почувствовала, как слезинка предательски выступает из глаз.

Он не позвонил ни днем, ни вечером, ни на следующий день. И через пару суток бесплотных ожиданий Лиза решила попытаться разобраться в этой неприятной для своего самолюбия ситуации и отправилась на пляж. Погода была пасмурной, но девушка надеялась, что теплая вода все-таки сделает свое дело, и парень снова будет там.

До места назначения было около получаса ходьбы. Всего лишь спуститься с сопки, на которой стоял дом, перейти железнодорожные пути – и вот оно, море. Лиза пробежала этот путь за десять минут. Но у пляжа затормозила. Она огляделась по сторонам и медленно начала огибать кромку воды. Море было спокойным, людей – мало. Детвора плескалась у самого берега, за ними присматривали четыре женщины, наслаждаясь огромным арбузом. Мужчин поблизости не было. «Как они дотащили с рынка этот арбузище?» – подумала Лиза. Она обошла пляж несколько раз, но никого знакомого не увидела. Посидев несколько минут на большом валуне, Лиза отряхнула платье от налипшего песка и пошла обратно. Но, выйдя на проезжую часть, девушка направилась вдоль Океанского проспекта в центр города. Она хотела подумать, а думать бесцельно слоняясь по улице как-то приятнее.

С одной стороны, ей очень хотелось его увидеть снова, а с другой – она не имела ни малейшего представления, что делать дальше с этим низкорослым парнишкой. Её дворовые подружки уже вовсю встречались с мальчишками, а ей было как-то боязно. Лизина сестра Яна вышла замуж в девятнадцать; трудно было сказать, была ли она счастлива, да Лиза никогда и не спрашивала. Она шла в тени деревьев с нахмуренным лицом, никого вокруг не замечая. Мимо по своим делам спешили люди. «Рабочий день же», – подумала девушка. Лиза любила свой город, но мечтала повидать мир. Отец иногда рассказывал ей о Корее и Японии – всегда сбивчиво и неуклюже, уловить суть было трудно, но платья, сувениры и сладости, которые он привозил, говорили лучше всяких слов.

Пару лет назад, разбирая горы хлама на антресолях, Лиза нашла пластинку с песнями то ли из фильма, то ли из какого-то концерта. Мать ничего вразумительного не сказала, а отца, как всегда, не было. На обложке были мужчина и женщина в плащах под зонтом, а сбоку была надпись на английском языке. Лиза в школе изучала французский и перевести ее не могла. Она ничего не понимала, но заслушала пластинку до дыр. Когда отец, Федор Сергеевич, вернулся, он объяснил Лизе, что это мюзикл; с тех пор девушка мечтала увидеть его на сцене.

Она прошла вдоль улицы Адмирала Фокина и вышла на городскую набережную. Лиза долго сидела на скамейке и смотрела на море. Странно, как такие случайные встречи могут повлиять на наш покой. Еще месяц назад все было безмятежно и спокойно. И вроде ничего не поменялось, а покой куда-то исчез. По самой кромке воды ходила белая чайка, выискивая что-то в песке и быстро заглатывая. Время от времени она посматривала на неподвижно сидящую Лизу и продолжала разгребать клювом песок. Девушка шевельнулась и встала на ноги; птица вскрикнула и улетела.