Такого же оттенка становились тела ревенантов после полного перерождения. Это влияние тьмы, никак иначе.
— Что-то не так?
Рафаиль стоял у самого края водоема, вот-вот готовясь скинуть халат. Звук его голоса заставил прийти в себя, и я вновь погрузилась под воду, возвращаясь к своему убежищу. Вынырнула, едва сдерживая дрожь.
— Да нет, ничего. Показалось, что мертвечиной несет, — отозвался Моран, а я еще глубже опустилась под воду.
Неудивительно, что он почувствовал. Эта вонь будто впитывалась в саму кожу.
С этого момента двое даэвов не произнесли больше ни слова. В пещере воцарилась баюкающая тишина, нарушаемая лишь плеском воды. А я замерзала. Человеческое тело не выдерживало долгого нахождения в холоде.
Сознание туманилось. И когда я, засыпая, едва не ушла под воду, наконец-то раздалось:
— Рафаиль, уже уходишь? — насмешливо поинтересовался Моран.
— Да, — бросил тот.
— Неужели холодно? Скорее освежает, — протянул Люций.
— Ну да, конечно, освежает, — иронично откликнулся див и нетерпеливо спросил: — Ты идешь?
— Конечно. — Послышался плеск и звук стекающей воды.
Я уже мысленно отсчитывала секунды, ожидая, когда они покинут грот, как вдруг раздалось задумчивое:
— Хотя-я-я… Я, наверное, еще задержусь.
— Что-то не так?
— Нет, все хорошо. Надо разобраться с кое-какими делами.
— Здесь? В ледяных водах? — В голосе Рафаиля звучало сомнение.
— Да. Именно здесь.
— Ты уверен? — отозвался див.
— Уверен, — безмятежным тоном бросил Моран.
— Ну как знаешь.
Вскоре послышались удаляющиеся шаги, и когда на несколько секунд в гроте воцарился лишь звук пенящейся воды, стекающей в подземный источник, див громко произнес:
— Я знаю, что ты здесь, Сара. Раз, два, три, четыре, пять, Люций идет тебя искать, когда найдет, душу твою он украдет… — Тихий напев разнесся по гроту, с каждой секундой звуча все ближе, а через мгновение я увидела фигуру даэва, шагающего ко мне по берегу, огибая камень за которым я пряталась.
Он уже успел натянуть хлопковые штаны и накинуть халат, скрыв тело, а в руках держал длинное полотенце.
— Когда? — лишь спросила я, понимая, что все усилия остаться незамеченной пошли насмарку.
— Не сразу. Но я не настолько слаб, чтобы не почувствовать, когда кто-то прожигает взглядом мою спину. Плюс запах… несет моим подземельем. И последнее… — Он поднял ладонь, и откуда-то из-под сводов пещеры ему на ладонь слетела птичка, сотканная из тьмы и ночных кошмаров — всего того, чего так боятся люди. Моран нежно улыбнулся и, взмахнув рукой, отпустил создание.
Холод пробирал меня до костей, впивался острыми иголками в кожу. Я не могла ни на чем сосредоточиться. И тем более оценить по достоинству способности дива.
Оттолкнулась от камня, поплыла к краю озера.
Стоило уцепиться за край, Люций помог мне выбраться на берег, накрывая полотенцем и привычным жестом растирая ноги и руки.
— Совсем замерзла… — произнес он себе под нос, хмурясь.
Я, едва сдерживая дрожь, смотрела на сосредоточенного и недовольного Морана. Такой Люций был мне незнаком.
— Что? — замер он, заметив мой взгляд.
Я моргнула, сбрасывая оцепенение, и промолчала.
Вздрогнула, когда из ниоткуда в руке Люция появилась печать — обычная, начертанная чернилами. Даэв прикрепил листок к моей одежде, и он успел наполовину промокнуть, а в следующий миг одежда высохла. Но будто в отместку пятна крови, которой я испачкала платье, вновь стали ярче и больше не казались обычной грязью. Запах гнили усилился.
