– Видите ли, дети, – начал он снова, – тревога – это хитрый враг. Она прячется в нашей способности думать, мечтать и помнить. С одной стороны, это великий дар – ведь именно способность осмысливать время делает нас людьми. Но этот же дар превращается в ловушку, когда мы слишком много думаем о том, что уже прошло, или о том, что может случиться.
Он повернулся к детям, и его лицо, несмотря на морщины, светилось теплотой.
– Сожаление, мои дорогие, – это как тяжёлый камень, который мы сами кладём себе на спину. Мы думаем: «Если бы я поступил иначе» или «Почему я так сказал?» – и день за днём живём не с тем, что есть, а с тем, чего уже не вернуть.
Буратино поднял голову, его деревянный лоб нахмурился.
– Но, Папа Карло, разве сожаление – это не наказание за ошибки?
Карло покачал головой, словно оспаривая саму природу этого утверждения.
– Нет, мальчик мой. Сожаление не должно быть наказанием. Оно может быть учителем. В каждой ошибке есть урок. И если ты учишься, то сожаление становится не камнем, а путеводной звездой, указывающей, как идти дальше. Но если ты позволяешь ему властвовать над тобой, оно превращает твою душу в тюрьму.
Он сел на стул, чуть ближе к Мальвине, и, обратив на неё ясный взгляд, продолжил:
– А беспокойство – это ещё более коварная ловушка. Оно живёт в будущем, в том, чего мы не знаем и не можем предсказать. Мы боимся: «Что если случится беда?» или «Что если я потеряю что-то важное?» Мы создаём в своей голове образы, которые пугают нас. Но знаешь, что интересно? Большинство из этих страхов никогда не сбываются.
Мальвина вздохнула.
– Но как же не бояться? Если я не буду думать о плохом, разве это не значит, что я стану беспечной?
Карло улыбнулся, его взгляд стал мягче.
– Милая девочка, беспечность – это не то же самое, что уверенность. Не думать о плохом – значит доверять себе. Знать, что, когда придёт время действовать, ты найдёшь в себе силы. Беспокойство же – это пустая трата энергии.
Он откинулся назад, сложив руки на груди, и его тон стал чуть строже:
– Представьте, дети, что вы идёте по дороге. Сожаление тащит вас назад, к тому месту, где вы уже прошли. А беспокойство заставляет вас бежать вперёд, туда, куда вы ещё не дошли. И всё это время вы не видите самой дороги под ногами. Вы пропускаете настоящее, то единственное, что у вас действительно есть.
Буратино нахмурился.
– Но что же нам делать, Папа Карло? – спросил он.
– Да, как нам справиться? – добавила Мальвина, её синие глаза наполнились слезами.
– Начать с простого, мои дорогие, – ответил Карло. – Осознайте, что ваши сожаления и тревоги – это не враги, а мудрые наставники.
– Наставники? – недоверчиво протянул Буратино.
– Да, наставники, – повторил Карло с улыбкой. – Сожаление учит нас, что каждое упущение – это урок, а беспокойство показывает, что будущее не всегда страшно.
Он повернулся к Буратино:
– Ты потерял свои золотые. Да, это больно. Но ты всё ещё здесь, у тебя есть твоя голова, твои друзья. Разве это не богатство, что ценнее любого золота?
Буратино, задумавшись, кивнул.
– Возможно… я могу придумать, как заработать новые золотые.
– Вот именно, – ободряюще произнёс Карло и повернулся к Мальвине. – А ты, дитя моё, тревожишься за Буратино, но разве тревога помогает ему?
Мальвина молчала, опустив глаза.
– Быть рядом – значит не тревожиться, а верить. Иногда помощь – это просто тёплое слово и спокойствие.
