Появление в «гостиной» преподавателей ничуть не смутило игроков: Золотов сдавал карты, Фролов истязал самопальными аккордами гитару, которую прихватил с собой из города Эдуард Андреевич, остальные болтали между собой.
– И на что же вы играете? – строго потребовала отчета классная руководительница. – Надеюсь, не на деньги?
– Что Вы, Евгения Юрьевна! – поразился Тимур. – Откуда у нас деньги? Мы играем на желание! Не хотите попробовать?
– Фролов! Не много ли себе позволяешь? – одернул его Эдуард Андреевич.
Парень надулся:
– Да я ж не в плохом смысле, а в хорошем. Помните наш спор относительно похода?
– Опять этот поход! – возмутилась Леднева. – Вы и так целыми днями на воздухе! Зачем же вам еще и ночные путешествия?
Почувствовав в ее голосе слабинку, класс загомонил наперебой:
– Евгения Юрьевна! Днем – это работа, а поход – туризм!
– Мы хотим в ночное, как у Тургенева!
– Костер будем жечь, гитару возьмем!
– Это же романтика, Евгения Юрьевна!
– Ну, пожа-алуйста!
Леднева кашлянула и покосилась на Эдуарда Андреевича, который, пряча улыбку, старательно отворачивался.
– Романтика, говорите? Тургенев? Кажется, я узнаю, чей это почерк! Сразу вам заявляю: уговорить меня не удастся!
– А если нам сыграть на это, в карты? – азартно предложил Фролов. – Я выиграю – идем в поход!
Евгения Юрьевна прищурилась:
– А если выиграю я?
– Ну-у-у… – задумчиво протянул Тимур, соображая, что бы такое пообещать. – Тогда мы перестанем резаться в покер и подкидного до самого отъезда!
– По рукам! – вдруг согласилась она. – Но предупреждаю тебя, Фролов: я играю в карты лучше, чем просто хорошо! К тому же мне везет.
Она потянулась за колодой карт, и знаки, которыми обменялись за ее спиной Тимур и Эдуард Андреевич, остались ею не замечены.
– Сдавай! – бодро сказала Евгения Юрьевна, уже предвкушая свою победу.
«Это была Ваша самая большая ошибка!» – мысленно усмехнулся Фролов и спрятал в рукав козырного туза.
– Не понимаю, как я могла проиграть? У меня на руках была такая комбинация! – не переставала сокрушаться Леднева, уныло отмеряя по шоссе не первую сотню шагов.
– Не расстраивайся, – посмеиваясь, утешил ее Эдуард. – Не повезло в картах – повезет в любви!
– Прекрати издеваться! Ведь вы, должно быть, сговорились? Фролов! – позвала она в сгущавшиеся сумерки, где герой дня делился подробностями с теми, кто не присутствовал на эпохальном поединке. – Вы все это заранее продумали?
– Женя, мы не хотели тебя обидеть! Мы просто хотели в поход! – вынужден был признаться Журавский, которому тут же пришлось защищаться. Уворачиваясь от ее тумаков, он попытался заслонить собой Тимура.
– Я так и знала, что он передернул карты! – прокричала Евгения Юрьевна из-за спины Эдуарда. – Фролов, ты – шулер!!!
Подпрыгивая от веселья, Тимур в порыве честности приложил ладонь к сердцу:
– Я никогда этого не скрывал! Евгения Юрьевна, козыри просто липнут к моим рукам!
– Вы настолько откровенно бессовестны, что мне даже нечем вам возразить. Сдаюсь, – устала бороться Леднева и, подняв руки вверх, предрекла. – Но от этого похода ждите неприятностей.
– Ну, какие могут быть неприятности? – удивился Эдуард Андреевич. – Мы ведь от деревни и на пару километров не отошли! В любой момент вернуться можно.
Оптимистичный прогноз был нарушен ревом приближающихся моторов. Не прошло и трех минут, как дорогу городским туристам преградили пятеро парней на мотоциклах. Старший, сплюнув пыль, поднятую колесами, довольно нагло поинтересовался:
