Соно. Сказание о непутевом одиночке - страница 3

Первое время, правда, пришлось тяжко. Особенно учитывая тот факт, что обучение полетам проходило не на какой-нибудь обласканной солнцем и ветрами равнине, а посреди гор, клыкастыми пиками пытавшихся прокусить небо, а то в ответ постоянно посылало невероятные ветра, бураны и смерчи. Сами пики начинались где-то далеко внизу, в темных и узких ущельях, куда и солнечный свет-то проникал с трудом. И вот посреди всего этого не очень-то дружелюбного безобразия нам с братьями приходилось, срываясь с какого-нибудь более-менее высокого камня и неистово работая крыльями, пытаться удержаться в воздухе, а заодно не провалиться на дно пропасти.

При падении, конечно, мы вряд ли бы сильно пострадали, все-таки тела драконов очень крепки и способны выдержать поистине потрясающий урон, но само падение оставило бы на душе неприятный осадок. А плохое настроение, скажу я вам – одна из самых противных козней, что может подкинуть дракону судьба. Да, да, это будет для многих открытием, но драконы жутко не любят расстраиваться, и если такое с ними происходит, то порой требуются столетия, чтобы они вновь вернули себе прежнее расположение духа. В такие моменты мы мало едим, потому как пища теряет былой вкус, мало двигаемся и вовсе не летаем. Но не будем о грустном.

Первым, как это ни странно, взмыл в воздух ваш покорный слуга. Мои два брата в этом смысле оказались чуть менее расторопнее и притворили подобное в жизнь не сразу. Довольно сложно описать ощущения от первого полета, особенно когда ты пытаешься это втолковать не птице и даже не летучей лисице, а людям, которые с роду не летали. Впрочем, на своем веку я встречал парочку умельцев, которые якобы смогли покорить воздушную стихию, но один из них был чернокнижником, а второй умалишенным, отчего считать их за обычных людей, коими являетесь вы, мои прекрасные слушатели, я не могу. Да и закончили те двое не сказать бы, что славно. Что поделать – стремление к невозможному рано или поздно доводит до трагедии.

Первый полет подобен тому, как если бы слепец вдруг обрел орлиное зрение и моментально, в ту же самую секунду взглянул на звездное небо, на котором мириады звезд раскинулись во все мыслимые и немыслимые стороны. Всевозможных размеров и оттенков, соседствуя с бесчисленным количеством своих собратьев, они впервые и одномоментно стали различимы, реальны, осязаемы. Вот такое чувство родилось в моей драконьей душе во время первого полета. Сказать честно, я был настолько поражен, что едва совладал с собою, чтобы не сорваться вниз, навстречу бесславной земле.

Понадобилось порядочно времени для освоения новой стихии, а дальше, помогая советом и делом своим братьям, я все больше и больше оттачивал навыки в совместных полетах. Сначала мы бороздили воздушные просторы неподалеку от кладки, стараясь не передвигаться над особо глубокими расщелинами, не воспаряли выше пиков и не отдалялись слишком далеко. Но раз от раза наши возможности росли, умения крепли, и через какое-то время все вышеперечисленное перестало быть преградой. Теперь мы учились охотиться. По первому времени это были мелкие горные обитатели, которые, зазевавшись, попадались под когтистую лапу. Мы могли добывать их как поодиночке, так и вместе. Последнее представлялось много более интересным и увлекательным, отчего совместную охоту практиковали куда чаще.

Ну а следом пришла очередь и куда более серьезной добычи: жители близлежащих деревень в своих шкурах. Скажу я вам, первый же налет на окрестную деревеньку произвел настоящий фурор среди местного населения. Мы, юные и не совсем соображающие дракончики, движимые в основном силой инстинктов, устроили сущее побоище, почти подчистую истребив жителей. Нас, конечно, за такое отругали – мать сурово наказала своих отпрысков, ведь, по сути, они попортили знатное количество потенциальной пищи, да еще и привлекли к себе излишнее внимание. Даже для драконов проливать много крови чревато. Особенно, когда ты живешь одна с тремя непутевыми чадами в местах, где прокормиться не так уж легко, и окрестных деревень раз, два и обчелся.