Вот это была мысль. В их доме было несколько интересных персонажей, и мысль о том, что Ника может называть их так же, как назвала его, наконец-то заставила Кирилла улыбнуться.
Ивонна моргнула, когда он закрыл почтовый ящик и достал ключ, всё ещё улыбаясь. Он моргнул в ответ и наклонил голову в одну сторону.
– Ты в порядке?
– Да, – она кивнула и потянулась к собственному почтовому ящику. Быстро открыла его, затем закрыла, внутри ничего не было. – Пойдём, Ника. Давай поднимемся наверх и посмотрим, хватит ли нам ингредиентов на печенье.
– Ура! – Ника побежала через холл к лифту. Она прыгала и колотила по кнопке «вверх», хотя была достаточно высокой, чтобы дотянуться без лишней физической нагрузки.
Неудивительно, что она так шумела в их квартире. Как Ивонна успевала за этой маленькой шалуньей? Ещё один взгляд на Ивонну сказал ему, что, возможно, это было не так просто.
Её лицо было таким же бледным, как и в последний раз, когда они виделись, если не более. Походка тоже была медленной, а глаза казались не такими яркими, как обычно.
Возможно, у неё были проблемы со сном?
Отбросив эти мысли в сторону, Кирилл почесал бровь и вместе с Ивонной направился к лифту.
– Эм. Снова печенье?
Ивонна улыбнулась и покачала головой.
– Это самое простое, что можно сделать из ингредиентов под рукой. Кое-что можно заменить или изменить количество.
– И это вкусно?
– Они такие вкусные! – Ника сцепила руки под подбородком, наклонив маленькое веснушчатое лицо к нему, когда они заходили в лифт.
Она повернулась и сразу же нажала на цифру четыре, обозначающую их этаж.
Кирилл не сводил глаз с маленькой девочки.
– Почему?
– Потому что моя мама делает их вкусными, – Ника посмотрела на маму и схватила её за руку. – Она готовит всё! И яйца, и пирог, и печенье, и рыбные палочки.
– Правда? – Кирилл улыбнулся. – Мамы хорошо разбираются в еде.
Ника кивнула, как будто это была неоспоримая истина.
Взгляд Ивонны метался вверх-вниз между Кириллом и дочерью, аквамариновые глаза расширились.
– Печенье – твоё любимое блюдо? – спросил Кирилл.
– Да! – Ника усмехнулась и дёрнула маму за руку, когда двери лифта открылись на четвёртом этаже.
Все вышли.
– Правда?
– Да. И я обожаю шоколадные конфеты, – Ника прыгала вверх-вниз, покачивая Ивонну за руку, пока они шли. – И имбирные конфеты. О, и овсянку.
– И сникердудлс?
Ивонна бросила на него взгляд, на который он ответил мягким взглядом.
– Да! – Ника потянулась и схватила его за руку, хотя маленькая рука не могла ничего сделать, кроме как сжать три его пальца. – Они вкусные, и мама разрешает мне их делать. Одной.
– Правда? – Кирилл поднял бровь, глядя на Ивонну.
Но Ивонна не смотрела на него. Она смотрела на то, как Ника сжимала руку Кирилла.
О-о-о. Он перешёл черту? Чёрт. Он не хотел. В конце концов, он был всего лишь ворчливым соседом снизу. Его просто затянуло в орбиту Ники, как блуждающий метеор.
Эта девочка, несомненно, несла внутреннюю силу.
– Я пеку всё печенье, – Ника перешла на шаг и пошевелила обеими руками.
– Я думал, твоя мама их делает?
– Ну, она помогает.
– А. Понятно.
– Ну, вот мы и пришли, – объявила Ивонна, доставая ключи и вставляя один в замок. – Спасибо за то, что проводил, Кирилл.
– Нет, мам, он должен увидеть печенье, – Ника вошла в квартиру, пальцы Кирилла остались в её смертельной хватке.
Кирилл перевёл расширенные глаза на столь же удивлённые глаза Ивонны, но слегка согнулся в талии, чтобы проследовать за ней внутрь.
