На него поглядели, как на идиота.
- Холодно, - сказала Миара. – Очень.
Аргумент, однако.
С другой стороны, что Миха знает о здешних зимах?
- До весны дотянем, - Миара потерла щеку. Раны на коже её почти затянулись, оставив, правда, мелкие следы, словно ямки. – А там, глядишь, огненный дождь начнется…
И всеобщий апокалипсис.
Чудесная перспектива, если подумать.
- Запасы, - Миха тоже поднялся. – Надо сказать, чтобы подвалы в порядок привели. И рассказать придется. Обо всем. Баронессе. Джеру. Пусть наведут порядок в замке. Зерно стоит закупать. И не только его. Мясо. Соль. Орехи.
Мать его, что еще можно заготовить так, чтобы прокормить людей?
И скольких людей?
Как рассчитать, что понадобится? В каком количестве? Ведь не факт, что… даже скорее всего не получится…
- Огненный дождь длился дюжину лет, - сказала Миара, отводя взгляд. – По одним летописям.
- А по другим?
- Дюжину дюжин.
- Первый вариант мне нравится больше.
Она прошла мимо, подобрав полы длинного темного одеяния. И темнота его подчеркивала неестественную бледность кожи. Да и сама магичка изрядно похудела.
Изменилась?
Не стоит обольщаться.
- Сердце, - Ица создала на стекле рисунок. Теперь над чудовищем поднималась пирамида. – Нам нужно найти сердце бога.
- Найдем, - вздохнул Миха. – Куда мы, нафиг, денемся-то?
2. Глава 2
Глава 2
Верховный жрец опустился на колени перед девочкой, которая раскладывала по полу золотые монеты. Их принесли в сундуках, и сундуки теперь стояли раскрытые. Девочка брала монетку, крутила в пальцах и клала на пол.
Узор, ею создаваемый, несомненно, был странен.
Но еще в нем виделся какой-то скрытый, недоступный пониманию простого смертного, смысл.
- И давно она так? – тихо спросил Верховный, когда колени заныли. А дитя и головы не повернуло. Оно выглядело всецело увлеченным странным этим занятием.
Что пугало.
- С рассвета, - столь же тихо ответила Ксочитл. – Она поднялась и потребовала… золото.
- Просто золото?
- Ей принесли золотой песок, слитки и монеты. Выбрала их.
Тонкие пальчики ныряли в золотую гору. И девочка замирала. Потом зачерпывала монеты, поднимала руку, позволяя им скатываться сквозь пальцы. А потом из оставшихся на ладони выбирала одну. Прочие летели в сундук.
Монета же занимала место в рисунке.
И все повторялось.
- Она ничего не ела и не пила, - пожаловалась Ксочитл, прижимая руки к щекам. – Когда же я осмелилась проявить настойчивость, то она просто… просто…
Ксочитл протянула руку, на которой виднелись синие отметины.
- Тогда я решилась обратиться к вам, господин.
- И правильно сделала. Кто-нибудь еще знает?
- Брат, - она потупилась, а на щеках женщины вспыхнул румянец. – Он… велел сообщать… он не причинит зла.
- Не сомневаюсь, дитя, - Верховный говорил ласково.
- Вы не сердитесь?
- Нет.
Он и вправду не испытывал ни злости, ни раздражения, ибо с самого начала было очевидно, что привели эту женщину не только затем, чтобы приглядывала она за юной Императрицей.
Вернее сказать, что говорить об увиденном она будет не только Верховному.
- Мага надо позвать, - Верховный провел ладонью перед глазами ребенка, но та будто и не заметила. – Весьма похоже на какой-то транс, но…
Монета.
И еще монета.
Девочка чуть приподнимается, чтобы дотянуться дальше. Губы её плотно сжаты. Выражение лица сосредоточенное. И ощущение такое, что она где-то весьма далеко.
Монетки становятся друг на друга… и что-то рисунок их напоминает.
