– Так вытащи у него кляп изо рта, Шеро. Тогда, глядишь, и заговорит.
Ших подошел к пленнику, вытащил кляп и отвесил хлесткую пощечину. Юноша сплюнул, кровь заляпала пиджак.
– Еще у него нашли это, – Шеро достал из-за пояса волнистый клинок сантиметров десять длиной и передал второкровному.
– Легкий и изящный, достойная работа – оценил Сшуа. – И кого же ты хотел им убить?
Пленник продолжал молчать, исподлобья глядя на окружавших его людей. Страха в глазах не было.
– Отвечай, когда с тобой говорят! – Шеро снова ударил его по лицу, разбив бровь и заставив юношу опять сплюнуть кровь.
– Ты знаешь, кто я? – изменил вопрос Сшуа.
– Нет, – заговорил на вернийском пленник.
– Значит, ты пришел убивать не меня, – задумчиво протянул второкровный. – Я почти оскорблен.
– Нет, мне нужен Труа Феро.
Такого поворота Сшуа не ожидал. На этом можно было бы закончить допрос, но второкровному императору стало любопытно.
– Зачем тебе Труа?
– Так сказал Асхаратул[26], – гордо ответил пленник.
Дело принимало серьезный оборот. Асхаратул нечасто вмешивался, и его интерес к простому студенту настораживал. К тому же Сшуа не любил, когда в игру вступают игроки, которых он не приглашал за стол.
– Что конкретно он сказал?
– Убей Труа Феро, пока нога его не ступила на землю полную воды.
– И все?
– Да.
На мгновение Сшуа задумался, потом повернулся к Шеро:
– Как стемнеет, скиньте его за борт, – приказал он на феррийском. Ших молча поклонился. – И присмотрите за Феро, нужно выяснить, чем он так помешал Синим лисам[27].
Оранжевые ели, Рыжее море, Сарбия
14 день Красного Лета, 2368 г
Корабль прибыл в порт города Оранжевые ели. Впрочем, городом его можно было назвать только с натяжкой – старенький деревянный причал да три покосившихся от времени домишки. А за ними бескрайняя степь, переходившая на горизонте в невысокие горы. И ни одной ели.
– Я себе представлял этот город немного иначе, – сходя по трапу, заявил Мота.
– Ожидал увидеть оранжевые ели? – усмехнулся Труа.
– Конечно.
– На самом деле оранжевыми елями прозвали не город, а народ за их высокий рост и буро-оранжевый цвет кожи, как у северной ели.
– Ну вот…
– Прямо разочарование века, – сыронизировал Труа.
– Эх… а ведь наше путешествие закончилось, я приехал, и эта жуткая качка тоже в ближайшее время не повторится – облегченно выдохнул Мота.
– Вот и пришла пора расставаться, – грустно вздохнул Феро, успевший за время поездки привязаться к своему новому знакомому.
– Тебе еще далеко ехать?
– К вечеру должен быть. А вот, видимо, и меня встречают.
На берегу, рядом с запряженной лошадьми каретой, стояла молодая миниатюрная девушка со светлыми волосами и типично сарбийскими красными глазами. Она была одета в красный шапан[28], украшенный вышивкой с цветами, птицами и горящим над всем этим солнцем. Из-под шапана выглядывали перки, но не такие как у Феро, а с креплением – кожаный шнурок проходил между большим и указательным пальцем и обвивал щиколотки. Завидев Труа, она активно замахала ему. Парень поднял руку в ответ, давая знак, что увидел.
– Пора прощаться, – сказал Мота, ступив на грубо сколоченный деревянный пирс.
Друзья обнялись, пожелали друг другу успехов, высказали надежду на встречу после окончания практики и разошлись в разные стороны. Труа направился к прекрасной незнакомке, а Мота пошел на восток, вглубь острова к поселению Зеленый Мыс.
– Феро, – представился парень, смущенный красотой девушки.
