Спартанец: Спартанец. Великий царь. Удар в сердце - страница 50



– Говори, кто из вас призывал не подчиняться царям Спарты? – донеслось до Тараса, когда он приблизился достаточно, чтобы слышать разговор. – Ты или твой сын?

Илот молчал. Это был старик, во взгляде которого читались обреченность и упорство идти до конца.

– Ну? – напомнил Деметрий о своем присутствии, ударив его кулаком в живот.

Старик застонал.

– Сейчас ты мне все расскажешь, – прошипел Деметрий и подхватил головню из огня. Затем осторожно, чтобы старик ощутил жар углей, приблизил ее к лицу пленника так, что начала тлеть его борода. Старик задергался, пытаясь отстранить лицо, но Деметрий, усмехаясь, медленно приближал головню к его глазам.

В этот момент Тарас выступил из темноты на освещенное пожаром место, и командир агелы был вынужден отложить удовольствие.

– А, это ты, – буркнул он, нехотя опуская головню, – ну что, повстречали сбежавших илотов?

– Повстречали, – кивнул Тарас, останавливаясь напротив пленников. Остальные спартиаты сгрудились за его спиной.

– Много убили? – деловито осведомился Деметрий, по-прежнему глядя не на Тараса, а на старика и не выпуская из рук дымящейся головни.

– Много, почти всех мужчин, – ответил Тарас, тоже посмотрев на старика, который держался из последних сил, – но и у нас есть потери. Пока мы расправлялись с десятком крепких илотов, женщины убежали в лес, а по дороге успели забить камнями пару молодых. А потом еще мужчины добавили им своими мотыгами.

Тарас вздохнул и закончил доклад:

– В общем, у меня двое убитых.

– Женщины? – переспросил Деметрий и даже отвел взгляд от пленника. – Ты сказал женщины?

– Да, одного ранили обезумевшие женщины, – подтвердил Тарас.

– Вы здесь явно нуждались в кровопускании, – вернулся к разговору со стариком Деметрий, – видишь, до чего ты распустил свою деревню, старейшина. Даже женщины уже убивают спартиатов. А ведь я тебя предупреждал еще год назад, животное. Предупреждал?

Лицо старика внезапно исказила гримаса ненависти, и он неожиданно заговорил.

– Ненавижу вас, змееныши! – крикнул старик и вдруг смачно плюнул в лицо Деметрию. – Ненавижу! Это я призывал поднять восстание против царей Спарты. Я! Моя Мессения должна быть свободной. Должна…

Командир агелы удивленно стер плевок с лица и вдруг резким движением всадил раскаленную головню прямо в глаз старику, выколов его. Раздался дикий вопль, от которого у Тараса пробежали мурашки по коже. Но Деметрий тут же нанес еще удар и выколол второй глаз, выжигая кожу на лице истошно вопившего старика.

– Нет, я тебя не убью, собака, – прохрипел он, отступая на шаг от бившегося в судорогах тела, – теперь я оставлю тебя жить и мучиться, чтобы ты рассказал другим илотам Мессении обо всем, что здесь произошло сегодня.

Отойдя от дерева, Деметрий отбросил окровавленную головню в сторону и добавил, сплюнув себе под ноги:

– Никогда твоей Мессении не быть свободной. С тех пор, как мы стали вашими хозяевами, ваша участь – рабство. Так будет всегда. Так и передай тем, кто еще захочет поднять голову.

И отвернулся от изувеченного старика, мгновенно позабыв о нем.

– Что ты так побледнел, Гисандр? – рассмеялся Деметрий, поправив слегка разошедшийся гиматий на плече. – Ты не ранен?

– Нет, я в порядке, – проговорил потрясенный увиденным Тарас и сказал, словно только сейчас вспомнил, зачем явился сюда: – Мы убили всех, кто нам воспротивился, но не преследовали остальных илотов. Они скрылись в лесу.