– Правильно говорит господин Коликов, сгорим мы на этом пути, – не поддержал Кывалева Черномордый. – Народ не поймет, скажет, снова сталинизм пришел. Иной выход нужен… Давайте искать!
– А если наш народ без помощи сталинизма, а сам! – старался поскорее закончить дискуссию министр сельского хозяйства.
– Как это, сам? – не понял Чубатый.
– Как ядерный академик, пук! – настаивал министр себе палец в висок.
– Дельная мысль! – поддержал Чубатый. – Надо посоветоваться с Борисовной!
– Но как это технически сделать? – спросил премьер. – Пистолетов не хватит… А выдашь всем, глядишь они нас пук-пук!
– Зачем пистолеты? Веревка у каждого найдется, – подсказал находчивый министр сельского хозяйства, и вдруг с тревогой подумал: «Если все воспользуются веревкой, кому тогда тюльпаны продавать? За рубеж? Там голландцы рынок захватили! Конкуренция высокая! Эх, зря я с веревкой… А что я испугался! „Новые русские“ останутся… Им буду продавать!.. Надо отстаивать свою идею, пока Чубатый поддерживает, а он Борисовну убедит, а она Леониду Устиновичу… тьфу ты! президенту внушит!.. Надо будет потом Чубатому и Борисовне тюльпаны каждый день бесплатно присылать, чтобы они своим друзьям, „новым русским“, рекомендовали покупать у меня. С их помощью можно будет и на зарубежные рынки выйти. Ведь у них у всех двойное гражданство!»
– Веревка – это хорошо! – подхватил его мысль премьер, почувствовав, что ее разделяет Чубатый. – Но как убедить народ, чтобы он ею воспользовался?
– Проще некуда! – в ударе был министр сельского хозяйства. – Позвать телевидение. Киселева с НТВ, Сорокину, Сванидзе, объяснить им, что в целях демократии надо с восторгом и радостью сообщать о каждом случае пользования веревкой или пистолетом, и каждому удачному пользователю веревкой присваивать звания Героя России. Не жалеть указов! А наш народ свято верит телевидению. Все будет о’кей!
– Это же сколько орденов надо. Отлить их денег стоит, – засомневался председатель Центробанка. – У меня таких денег нет!
– А зачем всем ордена вручать! – горячо отстаивал свою идею министр сельского хозяйства, видя, что Чубатый с интересом слушает спор. – Пожал руку, поздравил и хорош!
– Кому пожал руку? – улыбался председатель Центробанка.
– Удачливому пользователю веревкой… Герою…
– Где? В гробу?
– Да верно! – почесал затылок автор идеи и вскинул палец. – Тогда проще… Указ в газету, поздравления по телику: Сорокина мило улыбается, радуется… Киселев мужественно поздравляет… Наш народ свято верит телевидению! Вот увидите: две недели обработки, и Сорокина с Киселевым круглые сутки с экрана сходить не будут, читать списки Героев и поздравлять всех еще не воспользовавшихся веревкой с успешным шествием демократии по России… Вперед к победе демократии! – выкинул вверх кулак министр, надеясь, что на этом заседание закончится. Нетерпелось выпить.
– Дельно, дельно, – задумчиво проговорил Чубатый, покачивая рыжей головой. – Уверен, Борисовна одобрит… Но давайте глянем с другой стороны… Если весь народ воспользуется веревкой, а я в этом не сомневаюсь, он у нас доверчивый и терпеливый, но кто же будет нас кормить? Откуда мы зарплату возьмем?.. Что-то непродуманно… Может, послушаем по этому вопросу нашего юриста, министра юстиции Коволева?
Застывший с руками по швам министр юстиции встрепенулся, испуганно брякнул:
– Я молчу! Я всего лишь юрист, а не сын юриста, чтоб говорить и по каждому поводу свое мнение иметь… Сын подрастет, он будет сыном юриста, он скажет…
