– Поверь, я не знал их и в прошлом. К тому же беседы о скачках утомительны для дам, – он повернулся к Эйлин: – Мисс Кэмпбелл, а вы что думаете?
– По поводу того, кто победит? – уточнила она.
– По поводу темы разговора.
– Скажем так, беседы о театре или столичных музеях мне бы понравились больше.
– А вы там бывали? – небрежно поинтересовался дю Вилль. – Вы же выросли на севере, не так ли?
Эйлин улыбнулась.
– Вы не поверите, маркиз, но существуют почтовые кареты и дилижансы. Конечно, они не столь быстры, как ваш фаэтон, но тоже позволяют добраться до места назначения.
Краем глаза она заметила, что леди Вайолет одобрительно улыбнулась.
– В таком случае проще поговорить о путешествиях, – вмешалась дородная матрона, мать трех дочерей. – Мы с девочками летом собираемся на воды…
Остальные подхватили тему, засыпав советами, где лучше снять дом, а Эйлин тихо выдохнула.
Вскоре слуги внесли портвейн, и дамы вышли в соседнюю комнату.
– Не пойму, что нашло на Максимилиана, – тихо пожаловалась леди Вайолет. – Обычно он более любезен.
– Возможно, он просто утомлен дорогой? – предположила Эйлин, не желая рассказывать почтенной даме о полуденном разговоре в саду.
– Макс? Дорогой? Моя милая, он недавно на спор проехал путь от столицы до южного порта за четыре часа, а после всю ночь играл в карты!
– Утомление имеет свойство накапливаться, – пожала плечами девушка. Леди Вайолет хотела возразить, но ее отвлекли две гостьи, наперебой начавшие интересоваться здоровьем хозяина дома, а также его матримониальными планами. Эйлин предпочла ускользнуть к окну.
Мужчины не стали засиживаться за столом и вскоре присоединились к дамам. По всей видимости, граф Уорвик успел вразумить друга, во всяком случае, маркиз не стал приближаться к Эйлин, хотя девушка то и дело ловила на себе его пристальный взгляд. Сам Джаспер тоже не мог подойти незамеченным, поэтому предпочел остаться в центре внимания в одиночестве.
Судя по взглядам, которые он то и дело кидал на свою невесту, он явно желал бы сбежать подальше, но долг и воспитание заставляли оставаться в гостиной, развлекая многочисленных гостей, которых становилось все больше: подъезжали те, кто не был приглашен на ужин.
Если Эйлин и хотела остаться в стороне, ей это не удалось, несколько молодых людей, в том числе блондин, интересовавшийся результатом скачек, устремились к ней, наперебой приглашая на танец. От подобного напора девушка растерялась и запоздало вспомнила о необходимом атрибуте – бальной книжке, в которую обычно вписывались имена партнеров.
– Прошу прощения, мисс Кэмпбелл, – лакей подошел к ней и протянул миниатюрный блокнот. – Его светлость просил передать вам. Сказал, что вы забыли ее в столовой.
– Да, спасибо, – Эйлин с благодарностью забрала книжку, все страницы которой были сделаны из слоновой кости, а обложка инкрустирована эмалью: нимфы в белоснежных платьях на берегу ручья.
– Вы же оставите мне вальс? – настаивал блондин.
Отказывать было неприлично, Эйлин раскрыла блокнотик, намереваясь сделать соответствующую запись, и с облегчением заметила, что имя графа Уорвика стоит напротив всех вальсов. То же самое было и с котильоном, и с кадрилью, которой по обыкновению открывали любой бал.
Блондина это не смутило, как и остальных кавалеров, и вскоре вся книжка была расписана. Ей даже пришлось отказать нескольким молодым людям. Огорчённые, они ретировались, оставив Эйлин в недоумении по поводу их огорчения.
