– Ладно, проходите же, не стойте в дверях, – женщина слегка подтолкнула дочь, чтобы та сделала шаг в сторону, – сегодня особый вечер. У меня есть для вас новость.
Айва подмигнула дочери и элегантно зашла в гостиную, громко объявив, что ее дочь, наконец, соизволила явиться вместе с мужем.
Стол был сервирован по высшему классу. Айва любила роскошь во всем. Идеально выглаженная скатерть цвета слоновой кости, белые тарелки и серебряные приборы. По периметру стола стояли высокие подсвечники со свечами, а в середине гордо красовалась ваза с разноцветными пионами.
Гости уже заняли свои места, но, резко замолчав, все десять пар глаз, как один, устремились на Энджи и Айзека. Неловкая секунда тишины и бурного сверления глазами показалась девушке вечностью.
– Энджи! Как ты повзрослела! – дядя Пит, низкий старичок с бакенбардами, вышел из-за стола обнять племянницу, и разговоры вновь возобновились между гостями.
Это родной брат матери Айвы. Он уехал из страны путешествовать, и вернулся только два года назад. Каждый раз, когда он видел Энджи, он крепко целовал ее мокрыми от слюней губами в щеку и причитал: как же быстро растут дети. Айзек облизнулся, разглядывая всевозможные закуски и салаты, но терпеливо ждал, когда хозяева дома «дадут разрешение» на трапезу.
Когда бокалы наполнились белым сухим вином, Айва и Гарри встали, обнявшись, разглядывая гостей. Мужчина постучал чайной ложкой по бокалу, заставив гостей умолкнуть и обратить на них внимание.
– Мы собрали вас сегодня здесь, чтобы сказать важную новость, – начал Гарри, – мы долго к этому шли и вот, наконец, решились, – он бросил взгляд на Айву, давая ей сказать самое важное.
Айва кивнула, и тут же показала кисть руки, растопырив пальцы с французским маникюром. На безымянном пальце блестело кольцо из белого золото с большим камнем. Энджи точно не знала, что это за камень, но явно он был не из дешевых. Иначе ее мать вряд ли согласилась бы.
– Мы женимся! – закричала Айва, словно маленькая девчонка, тряся рукой. Гости заохали и заахали, поздравляя пару, но Энджи сидела неподвижно с широко разинутыми глазами. Когда гул подутих, Гарри продолжил:
– И, так как у вас, Энджи, в последнее время, получается мало общаться, мы решили, что будет прекрасной идеей, если ты поможешь Айве с приготовлением к свадьбе.
– Что? Я? – Энджи недоуменно оглядывала улыбающихся гостей. Они явно ожидали от нее восторга.
– Вместе выберем торт, свадебное платье и прочую ерунду, которая бывает на свадьбах, – хихикнула Айва и подняла бокал с вином.
Гости громко выкрикивали поздравления и стукались бокалами, пока Энджи приходила в себя. Новость о свадьбе матери была неожиданной, но чтобы Айва решила взять ее на приготовления – это было что-то сверхъестественное. А, главное, зачем? Энджи точно знала, что Айва не стала бы слушать мнение дочери на счет платья или торта. Разве что быть на побегушках? Помочь здесь, принести то. Но в таком случае, Айва могла бы позвать своих подруг. Почему не их? Почему именно Энджи?
Весь вечер девушка сидела, не в силах что-то съесть. Она смотрела, как ее счастливая мать улыбается гостям и разговаривает о предстоящем событии, которое, по ее словам, будет, словно с картинки. Айзек несколько раз напомнил жене, что следовало бы поесть после рабочего дня, и что дома в холодильнике пусто, но Энджи лишь качала головой.
Всю дорогу до дома девушка молчала, пялясь на свои чуть облезшие, но любимые, ботинки с узким носом. Айзек тоже молчал, давая жене обдумать случившееся. Они уже зашли домой и сняли с себя верхнюю одежду, как Энджи резко воскликнула:
