– Ааа! Поняла! – она хлопнула ладошкой себя по лбу, – и чего это я раньше не догадалась? Все искала причины…
– Ты о чем? – Айзек выглянул из кухни.
– В мою голову даже начали закрадываться глупые мысли типа: а, может, она хочет наладить общение таким образом?
– А, – выдохнул мужчина, – ты все о свадьбе. Ну, и почему же Айва решила взять на помощь тебя?
Энджи зашла на кухню, скрестив руки на груди. Она присела на барную стойку, поставив ноги на высокий стул. Так девушка часто делала, когда высказывалась.
– Она хочет похвастаться. Только и всего. В этом вся Айва, – девушка обиженно пожала плечами, – она всегда тебя недолюбливала, считает, что я могла бы выйти замуж за богатого мужчину и жить в шоколаде. Ты же и сам это знаешь. У нас-то и свадьбы не было. А этими роскошными приготовлениями хочет показать, чего я «потеряла», – Энджи показала пальцами воздушные кавычки и цокнула, – будет там опять поучать меня. О, Боже, как же мне это вытерпеть?
Энджи закрыла глаза, подняв голову к потолку. Отказать матери она не могла просто потому, что та оплачивает все счета дочери. И терять такую выгоду Энджи не хотела. Она сама зарабатывает совсем немного, но может позволить себе мелкие покупки. Айзек едва ли смог оплачивать квартиру и счет. И, чтобы не «выживать», а жить, Энджи приходилось терпеть нравоучения матери.
Айзек часто заступался за Айву, говоря, что та, по сути, ничего оскорбительного и не говорит. Действительно, он, Айзек, не богатый парень и Энджи заслуживает кого-то богаче. А все эти нравоучения можно было вытерпеть. И Энджи сама это понимала. Она чувствовала вину за подобные мысли о собственной матери, ведь та ее не только родила, но и вырастила, дала все необходимое, и теперь, пусть даже Энджи не оправдала ожидания Айвы, она принимает ее.
Девушка почувствовала теплое прикосновение к шее и, открыв глаза, улыбнулась смотрящему на нее Айзеку.
– Ты же сама не хотела свадьбу?
– Да. Не хотела. Но не думала, что Айва поступит так со мной. Она же моя мать!
– У нее ведь тоже свадьбы не было.
– Вот именно. Поэтому и я отказалась от празднования, чтобы не расстраивать ее.
Энджи злобно выдохнула.
– Мы ведь тоже можем сыграть свадьбу. Многие так делают, сначала расписываются, а потом…
– Да дело не в этом! – девушка спрыгнула с барной стойки и принялась наливать себе стакан холодной воды, – просто не понимаю, зачем она так со мной. Конечно, я рада за них с Гарри, но и тут поучать меня и указывать на то, что по ее мнению, я сделала неправильно, это… – Энджи сделала пару больших глотков, а оставшуюся воду вылила в раковину, – это ужасно.
– Я понимаю, почему ты злишься, малыш, – Айзек подошел к жене и подтянул ее за подбородок, – может, она и вправду, хочет наладить отношения? Может, дашь ей шанс? Если будет поучать, то выскажешь все, что о ней думаешь, идет?
– А как же счета? Тогда она точно перестанет давать мне деньги…
– Справимся сами. Если будет нужно – устроюсь на вторую работу. Главное – твое моральное здоровье, твое спокойствие.
Айзек поцеловал Энджи и ушел в душ. Девушка сделала себе сэндвич и жадно набросилась на него, утоляя резкий приступ голода. Запив все это газировкой, Энджи поспешила в спальню и тут же отключилась, как только ее голова коснулась подушки.
Выйдя из душа, Айзек накрыл жену одеялом и, стараясь не разбудить, аккуратно достал мобильник из ее рук. Раздался едва слышный птичий щебет. Этот рингтон стоял на сообщениях у Энджи. Айзек кинул взгляд на оповещение. Это была Келли: «Срочно! Завтра в два собираемся у меня. Дело касается Лизы».
