Океан для нее был чудом, производившим съедобных животных, рыбу и изредка человеческие трупы. Время от времени с берега можно было увидеть корабли, но о них она не знала ничего.
С противоположного края эта равнина ограничивалась пустыней, еще более негостеприимной, чем та узкая полоска, где они влачили жалкое существование.
Из рассказов Айджейл трудно было понять, были ли автоджи животными или особыми механизмами. Океан, берег и пустыня – это был весь ее мир, и она не могла представить себе, что есть что-то другое. Язон же знал, что это другое должно существовать, и доказательством тому служил самострел. Язон твердо решил выяснить, откуда он появился.
Вот с этой целью он и собирался при первой же возможности изменить свое положение раба. Он научился удачно избегать ударов тяжелых башмаков Чаки, работа была не тяжелой, и пищи, в общем, было достаточно. Положение раба избавляло его от всякой ответственности, кроме необходимости повиноваться приказам, и он надеялся, что у него будет достаточно возможностей узнать эту планету.
Под вечер в отдалении появилась другая колонна рабов, шедших навстречу. Язон ожидал повторения формальностей встречи вчерашнего дня. Но, к его удивлению, этого не случилось. Вид приближающихся рабов привел Чаку в страшную ярость, и его собственные рабы разбежались в испуге в разные стороны.
Подпрыгивая, что-то гневно крича и колотя дубинкой по толстой коже своих доспехов, Чака довел себя до крайнего исступления и побежал навстречу подходящим тяжелой рысью. Язон последовал за ним, чрезвычайно заинтересованный этим новым поворотом событий. Линия приближающихся рабов расступилась, пропустив другую вооруженную фигуру. Они побежали друг к другу изо всех сил, и Язон подумал, что сейчас раздастся треск столкновения. Однако, не доходя друг до друга, они замедлили бег и начали кружить, выкрикивая проклятия.
– Ненавижу тебя, Мьшика!
– Ненавижу тебя, Чака!
Слова были те же самые, но выкрикивались они с яростью и неподдельной искренностью чувств.
– Я убью тебя, Мыпика! Ты вновь пришел на мое пространство со своими пожирателями падали!
– Ты лжешь, Чака! Эта земля всегда была моей!
– Я убью тебя!
Выкрикнув эти слова, Чака подпрыгнул и нанес страшный удар дубинкой, но Мыника ожидал этого и отступил, нанеся встречный удар Чаке. Последовали быстрые удары с обеих сторон. Схватка пошла серьезная.
Они катались по земле, свирепо хватаясь за одежду друг друга и выкрикивая ругательства. Тяжелые дубинки были отброшены, в ход пошли ножи и колени. Теперь Язон понял, зачем над коленными чашечками укреплены длинные клыки. Это была беспощадная борьба, и каждый старался убить своего противника… Было похоже, что дело идет к ничьей, когда оба остановились передохнуть, но через некоторое время они снова ринулись в бой.
Равное положение нарушил Чака. Он воткнул свой кинжал в песок и при следующем кувырке ухватил его рукоятку в зубы. Обеими руками удерживая руки противника, он водил головой и искал уязвимое место в его доспехах. Мьшика закричал и вырвался, кровь бежала у него по рукам и капала с кончиков пальцев. Чака прыгнул за ним, но раненый успел подобрать свою дубинку и побежал. Чака рванулся за ним, но далеко преследовать не стал, остановился, выкрикивая похвалы своей силе и умению, и ругая своего противника за трусость.
Язон увидел короткий острый рог какого-то животного, лежавший в песке, и быстро подобрал его, прежде чем Чака успел вернуться.
