Хозяин не обращал внимания на своих рабов, он сидел, отдуваясь, на песке. Немного отдохнув, он подошел к зверю, вырезал ножом стрелу и зарядил самострел.
– Собирайте дрова для костра, – приказал он. – Ты, Описвени, возьмешь нож.
Шаркая ногами, Чака отошел, сел на холм и направил самострел на раба, приблизившегося к убитому животному. Чака оставил свой нож в туше и Описвени вытащил его и начал свежевать животное. Пока он работал, Чака внимательно следил за ним, держа под прицелом своего самострела.
– Однако наш рабовладелец доверчивая душа, – пробормотал Язон, присоединяясь к искавшим дрова.
Чака, по-видимому, опасался убийц и держал оружие наготове. Если Описвени попытался бы использовать нож для чего-нибудь другого, он тут же получил бы стрелу в затылок. Весьма эффективно.
Вскоре набралось достаточно дров для костра, и когда Язон вернулся со своей долей, росмаро[1] был уже разрублен на куски. Чака отогнал рабов от груды дров и извлек из сумки еще одно небольшое приспособление. Заинтересованный, Язон подошел как можно ближе. Хотя он никогда не видел раньше этого, он сразу понял действия добывавшего огонь. Чака сильно ударил камнем по куску стали, искры подожгли трут. Чака раздувал их, пока не появилось пламя.
Откуда здесь взялись огниво и самострел? Это очевидные доказательства более высокого уровня культуры, чем тот, на котором были эти кочевники-рабовладельцы. Это было первое замеченное Язоном доказательство наличия на планете более культурного общества. Позже, когда они грызли поджаренное мясо, он отвел Михая в сторону.
– Есть надежда. Эти невежественные разбойники никогда не сумели бы смастерить самострел или огниво. Мы должны выяснить, откуда это появилось. Я взглянул на стрелу, когда Чака извлекал ее, и готов поклясться, что у нее стальной наконечник. Это означает индустриальное общество и возможную межзвездную связь.
– В таком случае мы можем спросить у Чаки, где он их взял, и отправиться туда. Здесь должно быть какое-то правительство, мы с ним свяжемся, объясним ситуацию и добьемся отправки на Кассилию. Пока мы не улетим, я не буду добиваться вашего ареста.
– Вы очень любезны, – сказал Язон, поднимая бровь. Михай совершенно невозможен, и Язон прибег к другому средству в поисках слабого места. – Неужели вы по-прежнему хотите отвезти меня на смерть? В конце концов, мы товарищи по несчастью, и я спас вам жизнь.
– Мне очень жаль, Язон. Я вижу: хотя вы и олицетворяете зло, но не все в вас зло, если бы вы получили соответствующее воспитание, то заняли бы в обществе подобающее место. Но мои личные чувства не должны влиять на долг, вы забыли, что совершили ряд преступлений и должны понести наказание.
Чака сыто рыгнул из глубины своего шлема-раковины и крикнул рабам:
– Эй, вы, свиньи, хватит жрать! Вы станете слишком жирными. Соберите мясо, еще много времени до сумерек, мы сможем отыскать немало хреноджей. Пошевеливайтесь!
Вновь образовалась линия, продолжилось медленное продвижение по пустыне… Было найдено еще много съедобных корней; однажды они ненадолго остановились, чтобы наполнить меха водой из ключа, бьющего среди песка. Солнце клонилось к горизонту; то небольшое тепло, которое шло от него, поглощалось слоем облаков. Язон оглянулся, дрожа от холода, потом заметил линию пятен у горизонта. Он слегка толкнул локтем Михая, хромавшего рядом.
– Взгляните, подходит какая-то компания, и интересно, входит ли эта встреча в программу.
