Спектакль без сценария - страница 7

Пришлось. Ясно, понятно.

Я молча продолжала пить кофе. Господи, ну почему другие люди могут искать себе партнёра по-нормальному, и только у нас троих всё всегда через жопу? Но за Сореном и в самом деле при таком раскладе стоило приглядеть. Он ведь и ещё что-то выкинуть может. Я же три года назад выкинула.

– Сколько, говоришь, это уже продолжается?

– С осени.

И всё это время ему удавалось успешно тихушничать? В самом деле, из ряда вон.

– Да, что-то многовато. Чем чёрт не шутит, может, у него это и серьёзно. Когда нам нужно быть в Петербурге?

– Договорились предварительно, что постановку начнут в июне. Примерно тогда нас и ждут. Но это уже тебе предстоит обсуждать точные даты. Ты же его агент.

Эрик всегда был везунчиком, пусть даже сам он так не считал. Да, несколько раз жизнь била его по-крупному, но в мелочах ему обычно везло.

В Питере ему в первую очередь повезло с тем, что я поселилась с ним в отеле. И даже в одном номере. Изначально меня посещала шальная мыслишка пожить отдельно от парней в своей однушке на окраине одного из многочисленных питерских гетто. Всё-таки, в отличие от них, у меня там был свой дом, обмятый под меня и обжитой, хранящий множество воспоминаний о моей прежней жизни, куда я возвращалась в каждый свой визит на родину, всякий раз с острой тоской отпирая дверь в опустевший и гулкий коридор. Но все карты мне спутала непредсказуемая петербургская погода, в очередной раз сделавшая кульбит: прогноз на июнь содержал в себе слишком много дней с дневной температурой, скажем так, тридцать плюс, гарантированно превращающей город в филиал ада. А в гостинице, пусть и довольно бюджетной, владельцы всё же разорились на кондиционер, без которого я в таких условиях сошла бы с ума на второй день. И я малодушно перебронировала один из синглов на полулюкс, располагающийся со вторым номером дверь в дверь.

Выбор отеля как можно ближе к театру я с Сореном и Эриком вообще не обсуждала, просто взяла и сделала – я не собиралась забивать себе голову ещё и питерскими пробками и расходами на такси. Пусть ходят пешком, Сорену полезно в отсутствие регулярных физических нагрузок разминать зад, давно обретший форму его рабочего кресла, хотя бы таким образом.

Как я ни экономила, проживание всё равно влетало нам в копеечку – понятия “дёшево” и “Петроградская сторона” сочетаются в одном предложении очень плохо. Но Сорен был в России первый раз, да и вообще очень мало путешествовал, предпочитая сидеть дома в окружении своих рукописей. Не хотелось портить ему впечатления от поездки не слишком парадными закоулками моего родного города или попытками попасть ночью на другой берег. Пусть поживёт, как турист, решила я. У Эрика же от предыдущих посещений Петербурга остались в памяти только картины холодного, пышного каменного центра – его тогдашние доходы позволяли роскошную жизнь. Ну, относительно моей она была роскошной.

Пока что город их не разочаровал. Сорен так вообще был поражен до глубины души тем, насколько Питер похож на Стокгольм, и даже в шутку не попытался спросить, где же медведи, хотя я бы таким подколам с его стороны не удивилась.

Да и от театра они оба тоже получили массу впечатлений. Эрика больше всего поражало то, как разительно отличается видимое из зала от того, что прячется за кулисами. Стоило сделать один шаг со сцены – и он оказывался в бесконечном лабиринте коридоров, закоулков, проходов, укромных уголков, гримёрных, складов, технических помещений, заставленных самыми разнообразными, зачастую неожиданными предметами, где пахло пылью и сновало огромное количество людей, которые никогда не появятся на сцене, но без которых спектакль попросту не состоится. Эрик даже напросился пустить его за сцену во время спектакля и получил просто несказанное удовольствие, стоя в задней кулисе и наблюдая, как этот исполинский механизм живёт своей жизнью, и каждый его винтик точно следует заранее назначенной ему траектории.