– Как жизнь, дядя Степа? – Валек, развалившись в кресле, медленно отхлебывал парящий кофе.
– Да как у всех в моем возрасте. Ха! По-стариковски. Что нам остается? Постель, аптека, телевизор.
– Да брось ты, дядя Степа, – Таранов хитро улыбаясь, подмигнул глазом, – Ты еще крепкий для старика. Небось, по девкам-то еще бегаешь?
– Бог с тобой, Валентин, – засмущался старик, – какие девки?
– Да шучу я, шучу, – рассмеялся парень, – ты мне вот что лучше скажи. Никто тебя здесь не обижает?
– Да кому мы старики нужны. Кто нас может обидеть, разве что наше любимое государство.
– Ну не скажи, дядя Степа, – Валек лениво потянулся и, достав из вазы самое крупное яблоко, смачно откусил, – времена нынче лихие. Старого и слабого всяк норовит обидеть. Вон у тебя в доме картинок понавешано. Небось, недешевые, а?
Дайнеко напрягся, лихорадочно соображая, куда клонит Валек.
– А у меня телефон под рукой, – поспешил ответить он, – если кто сунется, сразу полицию вызову.
– Хм! Полицию, – усмехнулся Таран, – да что может эта полиция. Бабушек на рынке пугать, да водку жрать на халяву. Тьфу. Ты лучше, дядя Степа вот что скажи. Я ведь знаю, еще папашка твой, царствие ему небесное, собирал всякие там дорогие безделушки. Ну а ты его дело продолжил. Ведь так?
«Вот оно, началось» Степан Никифорович побледнел, чувствуя, как затряслись колени. Чашка с кофе едва не вывалилась из рук. Но Таран, словно не замечал этого.
– За всю жизнь, небось, немало добра скопил? А?
– Да какое там добро, ха, ха, – Дайнеко пытался унять дрожь, – так, ерунда. Есть, конечно, кое-что фамильное. Из поколение в поколение, так сказать. Ну и так, на черный день немного…
– Я так думаю, что твое «немного» на несколько «лимонов» баксов потянет.
– Да что ты, Валек, я…
– Я к тебе с дельным предложением, дядя Степа. Если хочешь спать спокойно, доверь свое добро мне. И я тебя уверяю, у меня оно будет надежней, чем в швейцарском банке.
Вот так. Отдай все и можешь спать спокойно. Вечным сном. Лицо Дайнеки покрылось испариной. Он не знал, как воспринимать слова Валентина, толи как предложение, толи как приказ.
– Ну что ты, Валек. Зачем все эти хлопоты. Да и не столько у меня добра, сколько ты думаешь. Сплетни завистников.
– Ну, как знаешь, дядя Степа, – Таран бросил огрызок в хрустальную пепельницу, – тогда может к тебе пару моих парней приставить. Для охраны?
«Еще лучше, – со страхом подумал Дайнеко, – Пусти козла в огород. Опомниться не успеешь, как эти бандюгаи свернут тебе шею».
– Н… нет. Спасибо. Я уж как-нибудь сам за себя постою. Еще кофе? – Степан Никифорович всячески старался побыстрей сменить тему.
– Ну, нет, так нет, дядя Степа, – Таран тяжело поднялся с кресла, – мое дело предложить.
После ухода Таранова, Дайнеко подошел к шкафчику, где хранились лекарства.
«Ничего, – думал он, принимая валидол, – никто ничего не найдет. Уж он-то об этом позаботится».
