– Только предупреждаю вас заранее, – обратился он к мужчине, приглашая его в комнату, – эта картина стоит дорого.
– Я знаю об этом, – мужчина посмотрела на Виктора в упор, и от этого взгляда парню почему-то стало не по себе.
Олег покидал квартиру с растерянным видом. Неужели Виктор прав и картины действительно имеют цену. И ему вовсе не стоит торопиться с продажей. Вот так дилемма. Вроде бы на картину уже есть покупатель, но цена, о которой упоминал Виктор, и та, которую ему предлагали, была просто несопоставима.
Олег набрал телефон Стоцкого
– Алло, Альберт Леонидович?
– Да, Олег, я слушаю. Вы хотите меня чем-то порадовать?
– В общем, и, да и нет
– То есть?
– Я нашел еще одного Оганова.
– Это хорошо. Я вас поздравляю.
– Но ее владелец просит за нее кругленькую сумму.
– Да? И сколько?
– Пятьдесят тысяч. Евро.
– Что? Он, наверное, сумасшедший.
– По виду не скажешь. Более того. Он утверждает, что спрос на Оганова растет. Ему уже предлагают за нее хорошие деньги. Так что и эта цена не окончательная.
– Теперь я точно уверен, что он сумасшедший. Он блефует. Таких денег ему никто не даст.
– А что делать мне?
– Ну не знаю. Попробуйте поискать еще. Может быть, удастся найти кого-то менее амбициозного.
Олег задумался. Хорошенькое дело, найти картину. И как это сделать, если нет информации о владельце. Но даже, если он его найдет, где гарантия, что он захочет ее продать. Получается какой-то тупик. Олег прошел в свою комнату и включил автоответчик. Ничего интересного на записи не было, кроме одного звонка. Звонивший сообщал, что интересуется Огановым и перезвонит после пяти часов вечера. Олег взглянул на часы и в этот момент раздался телефонный звонок.
– Алло, я могу поговорить с Олегом Азаровым?
Голос был хриплым, толи от простуды, толи от чрезмерного воздействия алкоголя и табака, и принадлежал мужчине, чей возраст трудно было определить.
– Да, я слушаю.
– Я звоню вам по объявлению. Меня интересует картина. Вы догадываетесь, о чем идет речь?
– Вы имеете в виду «Скорбные проводы»? – Олег не сомневался, что речь идет именно о ней. Других картин у него не было. Не считая копии «Черной купальщицы» конечно.
– Вот именно. Я хотел бы ее приобрести.
– Да, но…. На нее уже есть покупатель. Извините.
– Да? И кто же он.
– Еще раз простите, но информацию о своих клиентах, я не даю, – Олег уже собрался положить трубку, но собеседник его остановил.
– Хорошо. Поставим вопрос по-другому. Сколько предложил вам за полотно ваш клиент?
– Это уже не важно.
– Ну, скажите. Разве это тайна? – упорствовал мужчина.
– Мне дают за нее пятьдесят тысяч. Рублей, – уступил Олег.
– Даю вам за нее семьдесят.
– Но я уже…
– Сто, – не давая опомниться, напирал незнакомец, – причем расчет мгновенный. Вы мне картину, я вам деньги. Или даже так. Я вам деньги, вы мне картину. Как говорится, утром стулья, вечером деньги. Только деньги вперед. Можно прямо сейчас, не откладывая. Ну, так как, договорились?
Олег был в замешательстве. С одной стороны у него уже договор со Стоцким. Тут ему светит пятьдесят тысяч, минус процент Альберту Леонидовичу. Здесь же целых сто, и никаких процентов. Явный выигрыш в деньгах, но потеря доверия Стоцкого и его клиента.
– Мне нужно подумать.
– Могу дать вам сутки.
– Хотя бы двое, – Олегу нужно было выиграть время. Ставки на картину действительно росли.
– Хорошо, – ответил незнакомец и положил трубку.
