- Студенты может, и наглые, но ведь не тупые, - рассудительно сообщила Эля, - Они перед экзаменом у него со стола тетрадку тырят, а в лицо он все равно ни одного из них запомнить не может.
- Чего ж он к следующему экзамену ее получше не спрячет? – поинтересовался Александр.
- К следующему разу он про предыдущий напрочь забывает, - ухмыльнулась Эля.
- Большие ученые всегда рассеяны, - неуверенно предположил Цви, с сомнением изучая желтовато-прозрачные нетопыриные уши Понина. Похоже, американцу казалось, что такие уши не вполне соответствуют статусу большого ученого.
- Старый маразматик он, а не ученый, - равнодушно обронила Эля и растянув губы в протокольную улыбку, слегка поклонилась поравнявшемуся с ними Понину, - Доброе утро, профессор, что-то вы сегодня рано.
Понин остановился, старательно фокусируя взгляд на встречных и снова перематывая свое спадающее с худосочных чресл полотенце. Цви торопливо перегнулся через перила, внезапно заинтересовавшись механизмами внизу, Александр со старательностью первоклассника принялся перечитывать таблички на дверях. Одна Эля не дрогнула – в первый раз, что ли…
- В университете пусто, - наконец сведя глаза на Элиной переносице проскрипел Старый Пони и замолк. Эля ждала, терпеливо переминаясь с ноги на ногу – попробуй только уйди первой! Этот конь педальный всегда был жутко обидчив и мстителен, а когда хотел отплатить за подлинную или мнимую обиду, у него даже маразм пропадал, - На улицах танки, - снова зазвучал шуршащий, как на заезженной пластинке голос, и профессор опять надолго замолк. Эле казалось, она даже слышит как проворачивается патефонный диск. – Должно быть, война, - сделал вывод Старый Пони и заключил, - До конца второй пары воду могут отключить, - он в третий раз перемотал свое полотенце и двинулся прочь, вышагивая с все той же механической монотонностью заводного автомата.
- Почему он вообще еще работает? – недоуменно глядя вслед удаляющемуся Понину, пробормотал Александр.
- А куда он денется? – на этот раз уже Эля дико поглядела на Александра. Представить факультет без Понина, старческой иноходью трусящего по коридорам, было совершенно невозможно.
Череда дерматиновых дверей прервалась, сменившись черной, даже какой-то зловещей аркой. Позади нее густым плотным покровом висела тьма. Именно в этот жутковатый мрак и нырнула Эля, вынуждая мужчин следовать за собой.
Позади арки оказался вполне тривиальный темный коридор, уводящий с металлического балкона в глубины здания.
- Обычно они двери открытыми держат и тут светлее, - гулко прозвучал во мраке голос Эли, - А сейчас, кроме нашей Домовушки, наверняка никто из бухгалтеров не добрался, одна тут сидит.
- Отлично, поговорим без свидетелей, - возрадовался Александр и почему-то кровожадно покосился на Цви, будто не с бухгалтершей, а именно с ним он собирался говорить без свидетелей и этот разговор явно не сулил американцу ничего хорошего.
Эля вытащила из сумочки мобилку и нажала кнопку, подсвечивая экраном на дверные таблички: «Главный бухгалтер», «Бухгалтерия»
- Ага, нам сюда, - гася мобилку сказала она, - До личного кабинета наша Домовушка пока не доросла, - Эля потянула за ручку – дверь бухгалтерии не поддавалась. – Заперлась, что ли? Денег не надо? – проворчала Эля и еще раз с силой дернула дверь. Чвякнув мерзлым дерматином, та отворилась.
8. Глава 8
Эля оказалась права и не права. Действительно, кроме Домовушки никто из университетских бухгалтеров не пробился сквозь снежные заносы, и их заваленные бумагами столы одиноко мерзли в гулкой комнате. Но при этом личная бухгалтерша Савчука была вовсе не одна…
