Бетти хохотнула и погрузилась внимательнее в составление будущего меню, сметы расходов или кто знает чего ещё; а Элли придвинулась поближе к столу и поинтересовалась у Филиппы:
– Помнишь, ты мне про папу рассказывала?
– Пока дня три последних в память умещаются, – Довольно схватилась та за косы на голове.
– А можешь и про Лили рассказать? Какой она была, когда я была совсем маленькой?
– А чего же тут помнить? Ох… Ничего и не менялось годами.
– Может, ей становилось легче? Были улучшения в её состоянии?
– Не помню я такого. Вот хуже – да, становилось. Но вроде получилось, с божьей помощью, остановить эту тяжбу.
– А что было сделано, кроме «божьей помощи», Липпи?
– Мистер и миссис Пёрк решили приобрести ещё не до конца проверенные лекарства – надежда их была сильна. Ещё изменили само питание Лили: теперь, как ты знаешь, я ей готовлю всегда только самую здоровую пищу. За столько лет приучилась я уже к этому, и добавляю, как ты выражаешься, «безвкусные соусы», хотя сколько они стоят и подумать страшно. О, батюшки наши святы! Чуть не забыла как раз! Раскладывай специи скорее, а то уж всё к готовности подходит!
Специи были разложены, блюда накрыты, чтоб «доходить», и Филиппа поспешила в гостиную накрывать стол. Элли не успела всего расспросить и решила разузнать всё у Бетти:
– А это уже было до Липпи?
– Что «это»? – не сразу сообразила та, погрязнув в бумажных делах, требующих строгих вычислений и точности.
– Ну, новая диета Лили, дорогостоящие лекарства. Ты же до Липпи всем этим занималась?
– Насколько помню, не я. Готовила я на остальную семью, а за дочерью они смотрели сами. В лекарства я не вникала.
– Но ты же говорила, что была медсестрой.
– Это так, но такими редкими препаратами занималась куча нанятых иногда из других стран докторов. А о подпольных изысканиях мистера Пёрка я вообще не знала – в первый раз слышу. Всё равно никто не сможет предсказать то или иное влияние неапробированных средств. В любом случае, врачам гораздо виднее.
– А как сама думаешь: может ли моя сестра выздороветь?
– Боюсь, что нет. Мне очень жаль.
Глаза Бетти погрустнели, и она опустила голову.
– Совсем-совсем никакой надежды?
– Если только молитвами Филиппы – она, кажется, хоть немного верующая.
Бетти тяжело выдохнула и начала водить пальцами по подолу.
– Как бы не стало хуже, – еле слышно добавила она.
Элли задумалась, чего бы ещё спросить, но раскатистый, трубный зов Филиппы перебил весь поток:
– Есть тут кто голодный?! Все к столу!!! Такого рагу ещё никто не пробовал: прямо с небес упало к нам в кухню! Хорошо, что я как раз там была и с пылу с жара его – сразу по тарелкам!
* * *
– Сейчас проверим «небесное происхождение» нашего обеда, – рассаживалась с аппетитом Анна, поглядывая на Лили.
– Проверьте, проверьте, – раскладывала всем дымящиеся вкусности кухарка. – Прекрасное и сытное нам скрывать нечего! Сейчас и желудки ваши начнут причмокивать пуще голодных синиц! Кто недовольным уйдёт, тот посуду мыть пойдёт! – пропела она.
Хозяйка странно покосилась на неё, и та спохватилась:
– Но недовольных, конечно же, не предвидится, не волнуйтесь. Ну… пусть пища сия пойдёт нам за лекарство! – И первая пустилась в кулинарное путешествие.
Даже Мари сегодня сидела не просто погрузившись полностью в свою тарелку, а иногда улыбалась чему-то – то ли «своему», чуждому среднему разуму, то ли происходящему вокруг.
