– Но это нельзя назвать торговлей людьми?
– Если якудза приютят женщину и склонят ее к сексу и наркотикам, то от них уже не сбежать. Но помогать женщинам попасть в клан – до такого даже мы сами не опустимся. Так что, хоть все и понимали, что он очень полезен для нас, уважением он не пользовался.
– Вот оно как. Тогда становится понятно, почему даже среди вас есть люди, которые держались от него подальше.
– Этого я не отрицаю. Но среди нас нет того, кто убил Кудзэ-сана. Я в этом абсолютно уверен.
– Почему?
– Мы по-другому обращаемся с оружием. Насколько я знаю, он был убит с помощью пистолета Цубакиямы-сана, ведь так? Если бы убийцей был якудза, он бы не стал придумывать такой геморрой. За четыреста-пятьсот тысяч йен мы можем достать классную пушку. На нарезном оружии даже после одного выстрела остаются отметины, так что во второй раз использовать его уже нельзя. Поэтому пистолет выбрасывают в море или прячут в горах. Так гораздо проще, и, самое важное, потом никаких проблем не возникает.
В этом объяснении и правда был смысл, поэтому не поверить в слова Ямадзаки было невозможно.
Ямадзаки стал говорить на порядок тише:
– Громко не могу говорить… Мы не создаем себе лишней работы. И не оставляем никаких улик. По возможности от трупа тоже избавляемся. Так работают якудза. Так что убил Кудзэ-сана точно не якудза.
Кацураги скрестил руки на груди и задумался.
Цубакияма, который появился в комнате для допросов, выглядел еще более бесстрашно, чем во времена работы в токийском управлении, но его рубашка была вся измята. Кацураги подумал, что ему бы надо переодеться, но тут же вспомнил, что непосредственно перед переводом в полицию префектуры Цубакияма развелся, а значит, принести чистую одежду было некому.
– Слышал, что ты суешь свой нос в это дело.
Вот так резко начинать диалог, даже не поздоровавшись, – обычное дело для Цубакиямы.
– Как обычно, ведешь всякие бессмысленные расследования. Раз у тебя нет полномочий вести это дело, небось, наговорили тебе всякого?
– Ничего неприятного от Первого отдела я не слышал. Только от Татэиси-сана немного.
– Что ж, а в конце концов ко мне пришел. Что ты все-таки хочешь спросить?
– Вы правда стреляли в суперинтенданта Кудзэ?
Цубакияма немного смутился, и уголки его губ опустились вниз.
– Вот так в лоб, да? Сразу видно, как ты проводишь допросы в управлении.
– Ответьте, пожалуйста.
– Я этого не делал.
– Не могли бы вы объяснить подробнее?
– Я не знаю никаких подробностей и вообще ничего не понимаю. Пятого числа я получил оружие и отправился в засаду на место, которое было указано в сообщении о стычке. В итоге прошел целый вечер, и дело закончилось небольшой потасовкой. На следующий день в тринадцать ноль-ноль я вернул пистолет. Сразу после этого меня арестовали по подозрению в убийстве Кудзэ-сана. Я узнал, что его застрелили из пистолета, который я вернул, и пришел в полнейшее замешательство. Потому что этот пистолет пролежал двадцать четыре часа в моей кобуре.
– В это время вы из него стреляли?
– Нет! Даже предупредительных выстрелов не делал!
И это было похоже на правду, ведь на руках Цубакиямы действительно не обнаружили следов пороха.
– Если бы вы стреляли в суперинтенданта Кудзэ, то по крайней мере одна пуля бы пропала. Что-то тут не сходится.
– Это всего лишь одна пуля. Каждый человек из полицейских кругов может легко добыть ее в любое время. Ты мыслишь как сотрудник Первого отдела.
