На глаза навернулись слёзы. После этих слов Делия уже не могла продолжать спор. Подошла ближе, обняла со спины, припала щекой к отцу.
– Батюшка, обещаю, меня ты не потеряешь. А, может, даже… нового сына обретёшь. Да, Славушку и Яровида никто нам не заменит. Но разве не хочешь ты, чтобы был у тебя ещё один верный помощник и соратник? Пусть не по крови сын, но тот, на кого положиться можно. Хочешь, чтобы у дочери твоей надёжный защитник был? Андрей уже доказал, надёжнее его не найти. Просто поверь мне! Когда ты меня за Богдана отдал, я тебе не перечила, верила, что добра мне желаешь. Теперь ты мне поверь, прошу! Не отнимай счастья моего! А там, глядишь, и внуков дождёшься, если Рожаницы благословят. Вот и не угаснет род царский…
– Ох, Делюшка, Делюшка! – отец вздохнул, погладил её руке, высвободившись из кольца объятий, развернулся, заглянул пытливо в лицо. – Стало быть, всё решила? Веришь ему? Любишь? Нашла родную душу за тридевять земель?
– Верю. Люблю. Нашла. На край света за ним пойду… – Делия улыбнулась, спрятала лицо на груди отца, чувствуя, как сжали крепко тёплые, родные руки.
– А вот этого не надо! Не надо никуда ходить… – усмехнулся Ратмир, целуя её в макушку. – Вернётся герой твой – скажи… Скажи, что дал я своё согласие. Будет вам благословение и свадьба! Но если только посмеет обидеть… Шкуру спущу!
Царь-батюшка даже пальцем строго погрозил. Но Делия только рассмеялась, счастливо и беспечно, обнимая отца ещё крепче и благодарно целуя в обе щеки.
– Государь… – смущённо кашлянули позади.
Делия выскользнула из отцовских рук. На пороге светлицы стоял один из царских ратников.
– Государь, там ещё одна сана вернулась с дозора. От Белой. Дружина Гордея. Примешь старшого?
– Зови, зови скорее! – торопливо кивнул Ратмир.
Но Делия уже не слушала, что скажет отец. Юркой ласточкой сорвалась с места, стремглав полетела по лестницам во двор, навстречу любимому. Сердце билось неистово, трепетало от счастья и нежности.
Как же она скучала! Как ждала его! Каждый день, каждый миг считала!
У царского терема собралась уже целая толпа. Всем не терпелось узнать последние вести, поприветствовать защитников родной земли. Но тесные ряды расступились покорно перед дочерью царя.
Делия пробежалась взглядом по потрёпанному отряду Гордея и вскрикнула пронзительно:
– Андрей!
Он обернулся, метнулся навстречу, поймал её в объятия, стиснул до боли.
Усталый, заросший щетиной, пропахший костром…
Такой родной, любимый до слёз.
В глазах всё поплыло тотчас.
– Родная моя… – шепнул он нежно, хрипло, пронзительно.
И Делия, не сдерживаясь больше, припала к любимым губам, целуя так, что у самой голова закружилась.
У всех на виду, прямо на улице, под отцовскими окнами…
Сейчас ей было совершенно безразлично, кто и что подумает, скажет, какие новые сплетни разнесут.
Он вернулся. Живой. Это всё, что имело значение.
***
10. 9 Царская дочь
Андрей
– Снимай рубаху! Погляжу что у тебя там…
– М-м-м… так вот сразу и снимать? – проурчал Андрей, притягивая любимую к себе, целуя в шею. – Ну, раз ты просишь, могу и не только рубаху... Всё, что пожелаешь, покажу… Только дверь в опочивальню запри сперва!
– Ох ты ж, горячий мой! – рассмеялась Делия, выскользнув из его объятий. – Уже закрыла. Да только миловаться погоди! Сперва раны твои посмотрю…
Андрей состроил уморительную рожицу, изображая глубокую печаль.
– Дель, брось! Нашла раны. Так… царапины Там уже затянулось всё. Добрян подлатал немножко, теперь само заживёт… – попытался успокоить Беркут, потом заглянул в небесно-голубые любимые глаза, добавил хриплым шёпотом: – Я так соскучился!
