Причём при непосредственном описании сражения под Гросс-Экау (Иецавой) В.Е. Жамов ни словом не обмолвился о такой директиве императора Александра. Впрочем, следует иметь ввиду, что в столетие Отечественной войны 1812 года об императоре Александре принято было писать или хорошо, или ничего. Л.Н. Толстой оказался чуть ли не единственным, кто не стал шагать в ногу и к столетнему юбилею показал своё понимание войны, за что и получил сполна от критиков. В романе «Война и мир» самое яркое описание императора Александра связано с Аустерлицким сражением. Император понукал М.И. Кутузова к наступлению. На возражения полководца о том, что ещё не все войска готовы, император отвечал: «Мы ведь не на Царицыном лугу, где не начинают парада, пока не подойдут все полки». Чем закончилось сражение под Аустерлицем, известно. Похоже, что в 1812 году история повторилась под Ригой.
О том, что император Александр самолично определял задачи войскам, сосредоточенным в Риге и её окрестностях, писал и М.В. Довнар-Запольский: «В самом деле, несмотря на отдалённость своего пребывания от армии, несмотря на тогдашнее не удобство сношений, весь ход военных операций был налажен таким образом, что фактически ими руководил император. Мы уже знаем, что им был принят пагубный план Фуля и что этот план должны были выполнять генералы, его не одобряющие. Мало того, против единой армии неприятеля действует с русской стороны ряд отдельных армий, каждая из которых, без связи друг с другом, руководствуется распоряжениями, идущими от императора. Кроме отдельных Первой и Второй армий, на Волыни действует армия генерала Тормасова, впоследствии соединившаяся с армией адмирала Чичагова; отдельные корпуса графа Витгенштейна, генерала Эссена и Багговута, защищавшие петербургскую дорогу и Ригу, получают также непосредственные распоряжения от Александра по всем вопросам, касающимся движения войск, равно как и некоторые другие начальники корпусов».>4
Для перехвата противника, надвигавшегося на Ригу, Эссен выдвинул к Митаве (совр. Елгава) отряд генерала Вельяминова.>5
Что представлял собой этот сводный отряд, который возглавил Вельяминов?
Модест Иванович Богданович, автор одного из первых фундаментальных исследований, посвящённых истории Отечественной войны 1812 года, изданного всего через полсотни лет после описываемых событий, говорил про восемь батальонов пехоты, четыре эскадрона и несколько казачьих полков. Общую численность отряда он определял числом около шести тысяч человек.>6
В.Е. Жамов, писавший своё исследование к столетию войны, говорил о том, что отряд Вельяминова состоял из 8 пехотных батальонов, 4-х эскадронов, нескольких казачьих полков и 10 орудий.>7
В работе, вышедшей к 200-летию Отечественной войны 1812 года, Олег Васильевич Морозов говорит, что «отряд состоял из 5 батальонов пехоты (каждый батальон в составе трёх рот), части кавалерии и казаков».>8
По сути, отряд генерала Вельяминова был брошен навстречу неизвестности. Впрочем, судя по действиям самого Вельяминова, эта неизвестность его мало беспокоила. Генерал был вполне уверен в своих силах: получив донесение о наступлении противника со стороны Шавель (совр. Шяуляй), он предполагал двинуться ему навстречу – к Янишкам (совр. Йонишкис). То, что, продвигаясь к Янишкам, он мог полностью потерять связь со своей базой в Риге, Вельяминова, судя по всему, мало смущало.
