Костя закинул на плечо связанную охапку дров, которую предусмотрительно собрал, пока они находились в лесу, и, остановившись, обернулся, дожидаясь Наталью,—она шла последней.
–Скорее, скорее! Уже почти пришли,—сказал он, подтягивая за руку Наталью.—Идти минут пятнадцать осталось, пещера совсем близко.
Костя на секунду замер, глядя на верх склона, что они оставили позади. Спустя мгновение показался силуэт волка. Он неподвижно смотрел на идущих сквозь бурю людей. «Вожак»,—подумал Костя. Волк был крупный, чёрной масти, он возвышался над склоном и явно чувствовал себя хозяином ситуации. Спустя ещё несколько секунд метрах в пяти от вожака показались ещё четверо волков, чуть меньше размерами и совсем другого окраса. Тем не менее, они навевали ужас. Волки сновали назад и вперёд, но не спускались со склона, ведь вожак стаи стоял неподвижно, а без его команды нападения не случится.
Костя ещё несколько секунд наблюдал за вожаком и, наконец, отвернувшись, двинулся дальше. Обогнув утёс, путники оказались у основания скалы, где виднелся небольшой узкий проход. Едва протиснувшись в это отверстие, они увидели пещеру из снега и льда размером с небольшой зал. Костя скинул с плеч дрова и принялся разводить костёр. Очень сильно уставшая Наталья Ивановна сразу села на ледяной пол пещеры, прислонившись к стене.
–Как ты думаешь, долго нам ещё идти?—спросила Таня у Кости. Он прекратил складывать дрова в кучу, многозначительно по-
смотрев на Таню, встал и, сделав два больших шага, оказался прямо перед ней. Она замерла в ожидании удара, но его не последовало. Таня посмотрела в глаза Косте. «Карие»,—подумала она. В его глазах читался немой вопрос. Костя посмотрел на Наталью, потом на Таню.
–Вопрос в том, сколько мы протянем,—сказал Костя.
Он развернулся и подошёл к куче дров в центре пещеры, оставив Таню наедине с её мыслями. Костя опустился на колено и вытащил из внутреннего кармана сложенную вчетверо мятую тетрадь. Бережно её развернув, он увидел, что страницы исписаны словами языка, которого он не знал. Костя принялся листать их в надежде найти хоть какое-то знакомое слово, чтобы хоть немного понять, что же интересовало прежнего хозяина тетради. Почерк был женский, видимо, писала школьница. На одиннадцатой странице он увидел предложение, которое было подчёркнуто три раза. Это была латынь—язык мёртвых. «De profundis clamavi ad Te, Domine».
Это выражение он знал, как знал и то, что оно означает. Оно было наполнено отчаяньем, болью и едва живой надеждой на спасение. Хозяйка этой тетради была несчастна и явно страдала. Фраза пере-водилось так: «Из глубин взываю к Тебе, Господи». Костя оторвал два листа и, чиркнув спичкой, поджёг их. Почти сразу застрекотали в огне тонкие веточки, чуть погодя разгорелись и дрова. Наталья с Таней подошли вплотную к костру и грелись, протянув руки к пламени.
–Ужасная погода,—сказала Наталья, вглядываясь в проход, где завывал ветер.
–Да, буря очень сильная,—поддержала её Таня.
Они сидели молча, и каждый думал о чём-то своём. О том, что случилось и что их ждёт в будущем. Они перекусили двумя банками консервированного тунца, что нашли после катастрофы. Закончив с едой, они безмолвно смотрели в костёр. Тишину нарушила Таня:
–Я очень устала, прилягу, немного посплю.
–Ложись, доченька,—сказала Наталья.—Отдыхай.
Таня улеглась на полу пещеры, отвернувшись к стене, и поч-ти сразу заснула. Её вымотала прогулка по заснеженным скло-нам. Наталья с Константином продолжали так же молча смотреть в огонь.
