– Космической? – подсказал Борька. – Палыч, зуб даю, узнаю, как с работы придёт, уж будь уверен, вломлю ей по первое число. Ну, я пойду?
– Иди, – разрешил я. – Хотя, постой. У тебя есть на чём писать? Бумага там, фломастеры?
Через два часа у подъездов висели объявления.
«Товарищи собачники, постановлением собрания дома, протокол 119, приказываю убрать собачье дерьмо до воскресенья, 19 апреля. Всё, что останется, будет перемещено под ваши двери, а собак пустим на шапки. Штраф и экспертиза – 25 рублей».
Коряво, но я подумал, что сработать должно, на шапки питомцев, может, и отдадут, а вот с двадцатью пятью рублями – здесь шесть таких сиреневых бумажек были средней заработной платой, расстаться не каждый сможет.
Поликлиника, как и всё в этом городке, находилась неподалёку. Двухэтажное здание за полосатым забором встретило меня очередью в регистратуру. Я прошёл мимо окошка, в котором пожилая женщина очень неторопливо что-то заполняла, опираясь на стопку толстых медицинских карт, и поднялся на второй этаж. Нумерация кабинетов заканчивалась на сорок девятом, дальше, в самом конце коридора, находилась лаборатория.
– Простите, – я остановил мужчину в белом халате, – мне нужен сто шестнадцатый.
– Спецконтингент? – врач недоверчиво меня оглядел. – Здание это обойдите кругом, следующий корпус.
Не знаю, что он так на меня пялился, оделся я во всё чистое, и ботинки начистил, выглядел гораздо лучше, чем несколько дней назад. Да что там, даже румянец на щеках появился и отеки возле глаз уменьшились.
На корпусе, стоящем во дворе, висела скромная табличка – «Филиал № 4». Рядом, на парковке, стояло пять чёрных автомобилей, столько же мужчин в пиджаках курили, что-то бурно обсуждая. До меня доносились отдельные слова, точнее, фамилии, которые мне ничего не говорили. Я пристегнул велосипед к перилам, перевёл рычажок на замке в положение «охрана», диод замерцал синим. Замок блокировался цифровым кодом, целых десять колёсиков с цифрами, в моём случае – номер мобильного из настоящего мира, пусть угадывают.
Внутри филиала № 4 было прохладно и немноголюдно, вместо окошка регистратуры – низкий барьер, за которым стояли две молоденькие медсестры, беленькая и чёрненькая.
– К доктору Брумелю, – сказал я, поздоровавшись.
Видимо, что-то не то сказал, потому что девушки засмеялись.
– Паспорт, пожалуйста, – попросила брюнетка, забрала у меня красную книжку и потыкала пальцем в экран. – Соболев Николай Павлович. Вы ведь на пять записаны?
– Сейчас никак? – по своему опыту я знал, что у врачей всегда есть свободное время.
– Сейчас узнаем, – сказала блондинка и прыснула снова. – Оксана Леонидовна, к вам Соболев.
Откуда-то сбоку появилась женщина лет тридцати пяти, с большими чёрными глазами, пухлой нижней губой, длинным носом и родинкой повыше брови. При виде меня она вздохнула.
– Здравствуйте, Соболев, к чему такая спешка? Я вас только через два часа ждала.
Врач эта мне не понравилась. На Соболева она смотрела, отводя глаза, и явно мне, то есть ему, была не рада. Но деваться почему-то доктору Брумель было некуда. Она подхватила толстый планшет и зацокала каблуками по коридору, не оборачиваясь. И только когда дошла до второй по счёту двери и взялась за ручку, посмотрела в мою сторону.
– Пора, – я подмигнул девушкам и не торопясь зашёл в кабинет.
– Раздевайтесь, – врач кивнула на ширму.
– Мне закрыть больничный.
