Сталин в Царицыне - страница 23

Товарищ Сталин приехал около полуночи. По Царицыну Сталин обычно передвигался на автомобиле с охраной из 3-х или 4-х красноармейцев. На передовую выезжал на броневике.

Сталин осмотрел на стол, который ждал его прихода и покачал головой.

– Сыр и хлеб от чистого сердца, – сказал я по-грузински.

В Грузии эти слова говорит хозяин, когда потчует гостей скромно.

– Я не вино пить пришел, а о деле поговорить, – сказал Сталин по-русски. – Вино позже пить станем, когда белых разобьем. Убери все, стол нам для дела нужен будет.

Я убрал со стола. Сталин достал из портфеля карту, расстелил на столе, достал карандаш и пользуясь им, как указкой, начал рассказывать обстановку вокруг Царицына. Сталин имеет привычку говорить о деле без предисловий. Он вообще не любит говорить впустую, ценит слова, как скупец золотые монеты.

С обстановкой я был знаком, но в общих чертах. Сталин же излагал все вплоть до мельчайших подробностей. Не только тактическую сторону дела обрисовал, но и политическую – какие настроения в отряде, высока ли сознательность и пр. Рассказал он и про действия контрреволюционных элементов, в частности и о том, что набор добровольцев ведется неправильно. Записывают всех без разбора, мол, если человек сам вызвался, то и думать тут нечего – выдавай ему оружие и ставь в строй. На самом же деле под видом добровольцев в наши отряды проникает много белых шпионов и агитаторов.

– Черт знает что творится! – сердито говорил Сталин. – Никакого порядка! В прифронтовом городе все могут разгуливать где им вздумается! Настоящий рай для шпионов. В городе осталось много недобитой контры, которая только и ждет того, чтобы ударить нам в спину. Агитаторы пытаются внушить людям, что с красными вот-вот будет покончено, разлагают войска. Краснов, Деникин, немцы! Разве можно устоять против такой силы? Дураки с трусами верят и дезертируют. А что делает с пойманными дезертирами военрук Снесарев? Говорит им «ай, как нехорошо вы поступаете» и возвращает в строй вместо того, чтобы расстреливать. Вот ты мне скажи, как военный человек, разве можно доверять дезертиру? Кто однажды бросил оружие, бросит его и в другой раз. При первой же возможности. Но о Снесареве мы еще поговорим особо. Слушай дальше.

Я внимательно слушал. Закончив с обстановкой, Сталин отложил карандаш и спросил:

– Ты, как фронтовик, как оцениваешь обстановку?

– Обстановка сложная, – сказал я. – Если белые возьмут Царицын в клещи, а они так и сделают, не дураки же, то придется туго.

– Конечно, возьмут, – сказал Сталин. – Это единственное верное решение. Краснов храбр, азартен, но стратег из него никудышный. Он вполне мог бы собрать все силы в один кулак и ударить в одном месте, рассчитывая мощным ударом прорвать нашу оборону. Но другие генералы не дадут ему сделать такой глупости. Они будут действовать наверняка.

Мы обсудили обстановку. Последний вопрос Сталина был такой:

– Прав ли, по-твоему, Ворошилов?

К стилю работы Сталина я привык еще в Баку в 1904 году. Он всегда подробно излагает суть дела и непременно задает вопросы, чтобы убедиться, поняли ли его собеседники. Сталин непременно дает собеседникам возможность высказать собственное мнение, а не навязывает им свое.

Товарищ Ворошилов с отступившими с Украины по железной дороге войсками[58] (30 тысяч бойцов) находился на правом берегу Дона у железнодорожного моста, взорванного белыми. Ворошилов принял решение восстановить мост, на что потребовалось около 20 дней. Горячие и глупые головы предлагали ему бросить на правом берегу 3000 вагонов с оружием и разным имуществом, и идти в Царицын походным порядком. Мол, наша главная задача как можно быстрее добраться до Царицына, чтобы усилить его оборону.