Сталинград. Доблесть на Волге - страница 5

После рабочего совещания за чашкой кофе Черчилль сказал Сталину: «Вручение меча британского монарха Сталинграду символизирует рождённую в боях англо-советскую дружбу. Надо, чтобы будущие поколения могли воочию увидеть и почувствовать всё величие одержанной у Волги победы и все ужасы бушевавшей там истребительной войны. Хорошо бы оставить нетронутыми страшные руины этого легендарного города, а рядом построить новый, современный город. Развалины Сталинграда, подобно развалинам Карфагена, навсегда остались бы своеобразным памятником человеческой стойкости и страданий. Они привлекли бы паломников со всех концов земли и служили бы предупреждением грядущим поколениям».

Рузвельту понравилась идея Черчилля, и он согласился, что было бы хорошо сохранить развалины Сталинграда в назидание потомкам.

Они посмотрели на Сталина. Сталин медленно пил кофе из чашечки, потом поставил её на стол, взял коробку «Герцеговины флор», закурил и, выпустив струйку дыма, после размышлений сказал: «Не думаю, что развалины Сталинграда следовало оставить в виде музея. Город будет снова отстроен. Мы сохраним нетронутой какую-то часть его: квартал или несколько зданий как памятник Великой Отечественной войне. Весь же город, подобно Фениксу, возродится из пепла, и это уже само по себе будет памятником победе жизни над смертью».

В феврале 1943 года в телеграмме король Великобритании Георг VI писал: «Я и мои народы присоединяются к народам Советского Союза в искреннем воздаянии должного героическим качествам и великолепному руководству, благодаря которым Красная армия в своей борьбе против наших общих врагов своими славными победами вписала новые страницы в историю. Упорное сопротивление Сталинграда повернуло события и послужило предвестником сокрушительных ударов, которые посеяли смятение среди врагов цивилизации и свободы. Для того, чтобы отметить глубокое восхищение, испытываемое мной и народами Британской империи, я отдал приказ об изготовлении почётного меча, который я буду иметь удовольствие преподнести городу Сталинграду. Я надеюсь, что в грядущие счастливые дни этот дар будет напоминать о несгибаемом мужестве, в котором город-воин закалялся в борьбе против сильных и упорных атак своих врагов, и что он будет символом восхищения не только народов Британской империи, но и всего цивилизованного мира».

В годы Великой Отечественной войны СССР и США были союзниками, а ныне, увы, нет. Мне показалось интересным также вспомнить моё интервью с дипломатом и одним из переводчиков Сталина Олегом Трояновским, чей отец был первым Послом СССР в США, который рассказал мне, как Президент США Франклин Делано Рузвельт признал Советский Союз в 1933 году. А дело было так. Жена Рузвельта посещала американскую школу в 1933 году и увидела на стене класса карту, на которой было доминирующее, огромное белое пятно страны без названия в окружении россыпи мелких и средних стран. Хотя её семья принадлежала к высшему, богатому и привилегированному обществу, поскольку она рано потеряла мать, а её отец был спившимся алкоголиком на принудительном лечении, у неё были серьёзные пробелы в образовании, в частности, в географии, и она в полном неведении спросила: «А что это такое скрывается за этим большим белым пятном на карте?» Директор школы и учитель географии поразились её безграмотному вопросу и ответили, что эту страну им не разрешено называть. Такой степени развития демократии достигла Америка к 1933 году в отличие от СССР, где все карты были без белых пятен, а учителям никто не запрещал называть любые страны. Удивлённая ответом, Элеонора Рузвельт вернулась в Белый дом и сразу бросилась с тем же самым вопросом к мужу-президенту. Этот несуразный вопрос жены побудил Рузвельта признать в 1933 году Советский Союз и установить дипломатические отношения с самой большой страной на планете. Невероятно, но это факт: полуграмотная и плохо образованная женщина смогла благотворно и в высшей степени положительно повлиять на мировую политику и внести колоссальный вклад в установление дипломатических отношений между двумя самыми влиятельными странами XX века. Не будь её и этой дефективной американской карты в классе, никто не знает, когда и спустя какое время были бы установлены дипломатические отношения между США и СССР.