Последним оказался Мойдодыр, бывший работник Чернобыльской АЭС, инженер. Был человек неплохой, но жадность к деньгам часто разрушает жизни людей.
Кум всех осмотрел, помолился за каждого, махнул рукой. К нему подошел полковник, после долгого молчания ему хотелось общения.
– Знакомые? – спросил он.
– К сожалению, да. И кажется мне, они ждали не нас, – капитан обернулся к Мордвину:
– Ты когда в последний раз видел Хафиса?
– Месяца два назад, – ответил тот.
– А ты, Ржавый?
– Давно.
– Так вот, к нам в лагерь мог прийти только Хафис, его наши не трогали, а перед выходом в Зону он всегда приходил. А раз его не было, то и о нашем выходе он не знал, – задумчиво сказал Кум. – Мы вышли утром, переночевали, прошли сутки, он не успел бы сделать нам засаду.
– Спорим, что они здесь давно, – подтвердил Мордвин. – Посмотрите на остатки еды.
– Не раньше утра, ночью они не ходят, а схрон у них где-то рядом, – сказал Владимир. – Вот они и оказались здесь раньше нас, даже успели позавтракать.
Вдруг забеспокоился Гамлет, рванул в сторону, откуда пришли сталкеры, остановился у дерева, где раньше лежал один из бандитов, и зарычал.
– У нас, кажется, гости, – тихо молвил Кум. – Надо встретить.
Все быстро залегли, готовясь к обороне. Собольф увидел, что его поняли, подбежал к другу и лег рядом.
Долго никого не было, да и приборы ничего особенного не показывали. Может, Гамлет на какую-нибудь зоновскую животинку среагировал? Но Кум верил собольфу и знаком приказал: «Ждать!» Наконец, из-за деревьев вынырнул человек в камуфляже, в руках у него был «Патриот» с подствольником – новейшая модель автомата Калашникова. Он шел осторожно, за ним двигались еще двое в такой же форме и с таким же оружием. Капитан посмотрел в бинокль – на рукавах бойцов зеленела эмблема «Монолита». Теперь все стало на свои места. Хафис ждал старых знакомых, он знал, что монолитовцев будет трое, а их, бандитов, пятеро. Арифметика для засады беспроигрышная. Бойцы из «Монолита» шли по приборам и не знали, что их ждет, прибор тут не помощник. Кум не стал ждать, пока те подойдут ближе, и крикнул:
– Эй, орлы, стволы вверх, вы все на прицеле!
Монолитовцы не ожидали, что их захватят врасплох, попадали на землю, но оружие не бросили, наоборот – щелкнули затворами. Капитан повторил снова:
– Так что, не договорились? У кого-то моча в заднице кипит? Подняли стволы!
– А кто это там гавкает? – крикнул кто-то из «гостей».
– Ну, если ты так любишь кино и даже можешь цитировать под стволами, то знай, что с тобой не гавкает, свинья, а разговаривает бывший капитан Слащенко, а теперь Кум. И еще добавлю тебе, герой, что те, кто вас здесь ждал, уже ждут в другом месте, немного выше земли. Можете их увидеть, если очень хочется. Ну, так что? – Кум улыбнулся. – Выходи, «Горбатый»! Здесь тебя Жеглов с Шараповым ждут, – улыбаясь, закончил сталкер.
В группе монолитовцев началась невнятная возня, потом тот же голос спросил:
– Кум! Тебя же весь «Монолит» знает, ты чего на нас набросился? Мы же не бандиты, стволы мы положили, «хенде хох», так «хенде хох».
Действительно, послышался лязг оружия, монолитовцы встали, автоматы остались на земле, но руки они не подняли, да это уже и не требовалось. Поднялся и Кум, вместе с ним Гамлет, остальные, на всякий случай, остались на месте. В «Монолите» тоже хватало ненадежных людей.
– «Вас из дас, доннерветер»! Это что за тварь с тобой!? – воскликнул один из тройки. В нем Кум узнал Гебельса, получившего свое прозвище за привычку часто использовать немецкие слова. – Привет, Кум! – поднял руку Гебельс.
