Вот почему закутанная в плащ фигура Ванда так всполошила слугу и посетителей: они испугались, что вошедший может быть нелюдем. Им было неважно, мирный это нелюдь или повстанец, так или иначе вечер в кофейне был бы безнадежно испорчен.
Господину Ванду не было дела до тех переживаний, которые он доставил. Он уже нашел, кого искал, и приближался к его столику.
Тот из посетителей, к кому направился Ванд, выглядел, как весьма состоятельный человек. Его выделяли среди прочих блестящая серебряная цепь карманных часов, трость с серебряной рукоятью и отстраненный от мира сего благородный взгляд серебристых глаз.
Внешность этого господина была противоречива. Он был бледен, как дворянин, имел густые черные усы, как военный, и прямые светло-рыжие, как у шута, волосы. Внешность была в некотором роде его удостоверением личности. Если кому-то нужно было его найти, то искали «бледного светло-рыжего господина с черными усами и таким странными глазами, знаете… почти белыми».
Истэ́ка Демо́нтин, а именно так его звали, был человеком особенным, единственным в своем роде. Он насмехался над законом, хотя был любезен со стражей, у него не было постоянной работы, дома и даже съемной комнаты, но он неизменно был при деньгах и в приличном виде. Говорили, что он могущественнее любого архимага, однако нигде подолгу не задерживался и предпочитал скрываться.
Чудаковатый, овеянный сомнительной славой, но бесконечно нужный в особых кругах человек, – вот, кем был Истэка Демонтин.
– Здравствуйте, меня зовут Ванд Куп.
Истэка удивленно поднял взгляд на подошедшего. Его лицо, как театральная маска, изобразило немой укор.
– Вы опоздали, – проговорил он, недовольно смотря на незваного гостя.
– Обстоятельства…
Рыжеволосый взмахнул рукой, прерывая стройный поток оправданий, заготовленный Вандом еще до того, как он начал опаздывать.
Истэка откинулся на спинку стула, и в его пальцах медленно материализовалась черная трубка с серебряными вензелями. Из воздуха в чашечку посыпался табак превосходного качества, сам собой пошел дымок. Демонтин закурил.
– И какая же такая неуемная потребность заставила вас потревожить меня? – спросил он, вперив в Ванда внимательный взгляд своих почти белых глаз.
Куп понял, что его оплошность прощена, и сел в кресло напротив величайшего в мира мета-мага.
– Есть задача, с которой во всем Скаханне никто, кроме вас, справиться не сможет. Я хочу предложить вам работу, – объяснил Ванд мягким вежливым голосом.
Про себя Куп отметил, что первые секунды встречи с магом оказались легче, чем он ожидал. Истэка, хотя ему боги знают сколько лет, едва ли выглядел на тридцать, почти мальчишка… с ним легко было удерживать нужный тон.
– Вот что я вам скажу, – Истэка вынул трубку изо рта и посмотрел в окно, на залитую дождем улицу. – Люди и нелюди ищут меня годами, а когда находят, всегда просят решить их проблемы. Они рассказывают грустные или страшные истории, обещают большую награду или большие неприятности, всеми правдами и неправдами добиваются моей помощи… Но никто из них не прочел ни одного моего труд, ни сильва не понимает в магии, не знает ничего о том, чем я занимаюсь на самом деле, – Демонтин замолчал, взглянув на Ванда. – Попробуйте убедить меня в том, что вы не очередной попрошайка. Если вам это удастся, я решу вашу задачку, в чем бы она ни состояла.
– Тогда я начну, – Ванд улыбнулся. Он читал все работы Демонтина и, хотя половины не понял, уловил суть и знал, что должен сейчас сказать.
