–Да, да. Дела нормально, иду на выставку. Фамилию забыла. Если хочешь, пойдем со мной. Да, бесплатно.
Чтобы не потерять спутницу, он взял с нее клятву постоять пять минут у входа, пока он сходит за угол, и быстро вернется, а то сильно мутит; но это ничего, дело обычное.
Не найдя в себе моральных сил на бегство, бывшая тихоня-отличница честно дождалась Грача под козырьком с надписью «Творческие галереи», разглядывая афишу. Там было написано, что выставка называется «Волшебная гофра», но фамилии художника, как назло, не было, а, может быть, она затерялась в длинном списке благодарностей, который занимал нижнюю половину афиши, или художник скромно считал, что не имеет права присваивать себе авторство этих случайных оттисков. Как следовало из описания, художник-авангардист мазал девушек краской, потом оборачивал их в гофрированный утеплитель, и отпечаток на блестящей волнистой поверхности был тем произведением искусства, которое сегодня выставлялось на суд зрителей.
В результате, Алена знала, что именно они идут смотреть, а Серега – нет.
Минут десять они молча ходили по выставке, рассматривая огромные кляксы неопределенной формы и довольно противного грязно-коричневого цвета. «Наверное, этот оттенок получился случайно, – подсказывал Алене внутренний голос искусствоведа, – просто остатки разных красок смешали в одном ведре». Серега, пытаясь разобраться в смысле данной экспозиции, быстро обежал весь зал, подходя почти вплотную к каждой из них, и внимательно просматривая изображение снизу вверх, потом снова вниз и вправо, до этикетки с названием, вернулся к Алене и возмущенно воскликнул:
– Что это за выставка такая? Меня вытошнило и то изящнее…
После этого Алена все-таки сбежала от Сереги, – ее так возмутило это заявление! Но, когда прошел гнев, она поняла, что все укладывается в ее обычное понимание – Серега такой же автор своих произведений, как и все остальные. Именно этот факт подвиг ее на покупку первого квадратного холста, и на рисование тех цветочков, о которых она так мечтала. Правда, цветочки быстро надоели, за ними потянулись пейзажи курортных улиц, потом – рисунки отдыхающих на пляже. Алена перестала ходить по выставкам, а ушла в свое собственное творческое плаванье, даже не вспоминая, что силы для первого шага ей дал именно Серега Грач, восхитившийся, не будем говорить, чем.
Она плачет по утрам, ты не можешь помочь.
За каждым новым днем – новая ночь
Прекрасный дилетант
На пути в гастроном
Того ли ты ждал, того ли ты ждал?
Б. Гребенщиков.
Ленка плакала по утрам в течение полугода после свадьбы. Она старалась, чтобы ее слезы не увидел муж, уходила на кухню и ревела. Если молодой супруг замечал, что это опять началось, то принимал Ленкины слезы на свой счет и очень злился. Он никогда не пытался приобнять ее за плечи, успокоить или погладить по голове, не спрашивал, почему ей хочется плакать, а просто краснел от злости, ходил по квартире и пинал вещи, попадавшиеся под ноги.
Ленка не могла объяснить причину своих слез. Казалось, это не было связано с замужеством, но каждое новое утро давалось ей тяжело. Может быть, психика не могла перестроиться на новый лад, или что-то не то происходило с гормонами. Ленка сама была жертвой этого состояния, и успокаивать закипающего мужа у нее не хватало сил.
Со временем слезы по утрам стали реже, а потом и вовсе прекратились, но бессилие супруга в такой ситуации показало, что он явно слабее ее. Равно, как валет против дамы.
