– Держи, дочка. Только сейчас разменяла.
На протянутой ладони, прижатые большим пальцем, лежали две десятирублёвки.
– Теперь можно запираться, – таинственно произнесла Виктория, когда проводница покинула купе, и закрыла дверь на боковую защёлку. Видно, ждала этого явления. Видно, двадцать рублей для неё не лишние. И повадки вагонной вымогательницы ей хорошо знакомы.
– Часто вы ездите этим поездом? – спросил Александр.
Ответ поверг его в шок:
– Каждую неделю. В субботу туда, в воскресенье обратно.
Он быстро прикинул в уме. Получалось в месяц долларов сто двадцать – сто пятьдесят, в зависимости от количества выходных. В плацкартном было бы куда дешевле. Раз девица шикует – значит, зарабатывает неплохо. Уж не на панели ли?
Его сомнения развеяла она сама:
– В Ольгине никакой работы нет. Приходится мотаться в Москву. А на единственный выходной тянет домой, к папе с мамой. Ползарплаты на дорогу уходит.
– Зачем же тогда покупать такие дорогие билеты? – не удержался от естественного вопроса Александр.
– Обратно беру плацкарт. Спать там невозможно. Не хочется к родителям разбитой приезжать.
– А на работу можно?
– Назад в Москву поезд в семь утра приходит. Примешь душ, кофе крепкого выпьешь, два раза потрясёшься в метро – и ты в полном порядке.
Боже, какая уверенность и расчётливость исходит из этого тщедушного с виду тёльца!
– И давно вы живёте в таком режиме?
– Второй год. Как школу окончила.
Ага, так ей всего восемнадцать! Конечно, устать ещё не успела.
– И что за служба, если не секрет?
– На секретную нас не берут. Самая обыкновенная. Секретаршей в фирме.
– Фирма, небось, торгует? Причём оптом.
– Ну, вы прямо Шерлок Холмс, – восторженно отозвалась девица.
Александр не стал объяснять, почему в столичной розничной торговле иногородних секретарш не держат, к тому же дольше года. Он внезапно почувствовал знак судьбы в этой случайной встрече и решил не откладывать дело в долгий ящик:
– Переходите ко мне в банк. Сможете ездить в купе и туда и обратно. И не на один день, а на два.
Его собственная секретарша Верочка, хоть и скрывала от него, так сильно раздалась в талии (которой у неё, как и у большинства, и раньше-то не замечалось), что сомнений не возникало: месяца через два станет матерью. А возвращать её после родов на прежнее место он не обязан: закон позволяет ткнуть в какой-нибудь филиал. И деловые качества не те. Впрочем, они и здесь не будут лучше. Но много ли нужно от девочки на телефоне? А для него эта Виктория – живая связь с властно врывающимся в его жизнь Ольгиным, хоть тоненькая, но прочно удерживаемая в руках ниточка. К тому же она никого в Москве не знает. Лишь дилетант сочтёт это явным минусом. Гораздо хуже, когда знаешь всех: такое он уже испытал и продолжает испытывать на примере беременной Верочки. Нет уж, лучше какая-нибудь Элиза Дулитл, для которой что лауреат Государственной премии, что депутат Государственной Думы, что некстати объявившийся однокурсник с пустым карманом – одно и то же. Кстати, голосок у неё вполне презентабельный. И речь достаточно правильная, не как у цветочницы.
Эти размышления заставили его на какое-то время замолчать. Ни слова не проронила и она. То ли от неожиданности, то ли от волнения. Возникшую паузу пришлось прерывать ему:
– Я вполне серьёзно предлагаю. Я вообще серьёзный человек: вице-президент по связям с общественностью. Моя секретарша вот-вот в декретный отпуск уйдёт, а заняться поисками новой мне некогда.
