В беспорядочном потоке он вспоминал цепочку событий, которая привела его сюда, и о том, что, несмотря на всю чернь того дня, что-то в нем было приятно. Со временем старуха потеряла интерес конкретно к Брутто и начала выступать как профессиональный оратор. Демосфен, услышав её, снял бы колющий его плечо меч и вонзил бы себе в горло. – «А вообще знаете, врачам верить нельзя! Я лечусь только травами и природой, это всё наш народ! Гнилой, поганый народ, ленивый и праздный, хочет, чтобы бац – съел таблетку и выздоровел, чудо хочет! А не бывает так, не бывает, чтобы бац и чудо, поган-н-н-ный народец. Нужно есть корни женьшеня и крапивницы, принимать настои, жрать землю! Я вот вообще никогда не болею, первый раз к врачу, а они все на китайцев работают, крадут органы и продают их за границу!»
Сколько пролетело времени, и куда же запропастился доктор, – восклицал в мыслях Брутто. Приём шёл уже пятый час, дама говорила без умолку, всё более залезая в дебри леса самоубийц, обнажая свой больной разум: «Жри землю, тварь, жри Русь!» – кричала она в истерическом припадке. Брутто вновь повернулся к двери, прямо около таблички «Не курить». Тень, которую он лицезрел на протяжении всего дня, нагло дымила, клубы дыма приобретали объёмность и будто плыли в воздухе с сизым мерцанием. Он невольно сглотнул – Брутто тоже хотел покурить! Но никак не мог уйти, а дерзость теневода чувствовалась даже сквозь стену и плотное марево.
Теперь ему удалось разглядеть край её черного, беспросветного пальто, похожий на фон пиратского флага, подталкивающий к бунту, и выставленную вперёд ногу, обутую в тяжёлые ботинки – женский вариант берцев или армейских сапог. Он был уверен, что время от времени слышал с её стороны короткие и звонкие смешки, будто вырывающиеся помимо воли хозяина. «Забавно, неужто она весь день стоит там? Кто это вообще такая?» – мысли Брутто прервал кажущийся конец истории женщины: «Так или иначе, мой сын, знаете, он заболел, глупая история, и вот мне нужно получить справку о том, что он здоров. Замечательный, умнейший парень». Однако до конца было ещё далеко – дама достала толстую тетрадь и начала её читать, несмотря на то, что никто уже давно не отвечал ей, и даже самые вежливые люди из рода вежливых людей давно смирились и уже перестали обращать на неё внимание. Но Брутто она сводила с ума.
Он вновь взглянул на дверной проём и наконец увидел хозяйку тени. Как только он разглядел её лицо, то вздрогнул и нервно сглотнул. Зрачки Брутто предательски расширились – только сейчас он осознал, насколько тяжело его психическое состояние, каким тяжким бременем на него свалился весь этот день, болезнь и гул из отверстия дамы напротив. Хозяйкой тени оказалась та самая незнакомка, с которой он провёл пару дней на злополучной вечеринке, из-за которой в конечном счёте он и сидел в очереди. Тогда Брутто проводил её и решил вернуться, и только поэтому она не попалась вместе с ним. Никогда он её не видел ни до того, ни после.
Выглядела хозяйка тени также: тёмное пальто, тяжёлые ботинки, монгольские скулы, короткая стрижка, дерзкая и отрешённая поза, в которой она стояла, скрестив ноги, черные непроглядные глаза, тонкие губы, белые и острые зубы. До сих пор на губах Брутто оставались кровавые подтеки. Она усмехалась, курила и манила его, кидая головой в сторону выхода. Он протёр глаза, и она снова пропала в густом табачном тумане.
