Кстати, Элиор как раз сейчас гостит у Лики. Может, сегодня и здесь появится. С тех пор как отношения ведуньи и демона вышли на новый уровень, эльф старается не ночевать в их доме. Слишком уж острый у менестреля слух.
Император ухмыльнулся, вспомнив смущённого эльфа, в первый раз попросившегося переночевать во дворце. И перекошенную физиономию Рея, когда тот понял причину этого поступка.
Он уже отпустил охрану и стягивал сапоги, собираясь завалиться спать, как в дверь личных покоев настойчиво постучали.
— Войдите, — крикнул Амран, вставать с кровати совершенно не хотелось.
В спальню ввалился один из Ирбисов в сопровождении Рея, видно отловил мага под дверью, пока тот не успел далеко уйти. Хотя, может быть, наоборот — Рейон привёл гвардейца, слишком уж мрачное у брата лицо.
— Что ещё случилось? Докладывай, — велел император.
Ирбис вытянулся по струнке и доложил повелителю о неудачной попытке побега дочери Октая.
Амран с тоской посмотрел на полуснятый сапог. Ноги гудели, обуваться и идти куда-то сил совсем уже не осталось.
— Тащите её сюда, — приказал он, — посмотрю на эту попрыгунью.
А когда гвардеец вышел, обернулся к брату.
— Ну, что мне с ней делать?
— Сам ведь знаешь, — бесцветным голосом ответил Рейон. И, помолчав, добавил:
— Жалко девчонку. Она забавная.
До вечера Зейна успела вся известись. Она придумала с десяток планов побега, ни один из которых никуда не годился, попробовала разогнуть решётку — толстые прутья даже не дрогнули, попыталась допрыгнуть до узкого окошка над головой — не получилось. И наконец сдалась — упала на охапку соломы и разрыдалась.
Слёзы высохли, едва она услыхала звук отодвигаемого засова. На вошедшего стражника она кинулась словно загнанный в угол зверёк, которому нечего больше терять.
Стражник, высокий плечистый мужчина, только крякнул удивлённо, получив по лицу. Тут же перехватил широкой ладонью обе её руки, а окончательно скрутить пленницу помог напарник.
— Бешеная, — пробасил первый стражник, стирая кровь с расцарапанной щеки, — а ну как на императора кинется? Тащи-ка сюда, брат, наручи.
Второй стражник исчез ненадолго, а вернулся, звеня ручными кандалами с короткой цепью.
Тяжёлые браслеты на запястьях ошеломили, выпили всю волю к сопротивлению. Она еле переставляла ноги, и двое стражей почти несли её весь путь до императорских покоев.
Стражник два раза коротко стукнул в покрытую искусной резьбой высокую дверь, и громкий звук внезапно привёл её в чувство.
Отворил им тот самый черноволосый маг, которого так сильно боялась леди Амира. Молча отступил в сторону, пропуская посетителей.
В конце короткого коридора зияла тёмным провалом распахнутая дверь. Взгляд сам собой упал на смятую постель, не замечая больше ничего. Но повели её не в спальню, а в соседнюю комнату — что-то среднее между гостиной и рабочим кабинетом. Мягкий ковёр на полу, камин в углу, огромный заваленный бумагами стол у окна, несколько кресел с изогнутыми спинками.
В одном из кресел обнаружился молодой человек в строгой неброской одежде и почему-то босой.
Маг встал за его спиной, стражники вытянулись по струнке, и старший доложил:
— Зейна, дочь хана Октая, ваше императорское величество!
— Вольно, — взмахнул рукой император и обратился к Зейне:
— Подойди ближе.
Словно загипнотизированная пронзительным взглядом его серых глаз она шагнула вперёд. Стражники остались на месте.
