– Вперёд, ну же, дружок, – шептал он в ухо коню, улёгшись на него животом. – Нам нужно двигаться. Неважно куда, лишь бы идти. Не подводи меня, выручай.
Снег уже доходил коню до колен, и тут Темир понял – что-то не так. Конь, его длинноногий породистый скакун, едва шагал, глубоко завязая в сугробах. Откуда они взялись? Как их могло намести так быстро? Откуда вообще на малоснежном плоскогорье эта белая погибель? Вспотевший конь под ним заржал мучительно и опустился на землю, подогнув под себя ноги. Темир спешился. Он и уговаривал животное, и кричал на него, и даже несколько раз вытянул плетью по крупу. Потом сел рядом и растёр его горячие, тяжело вздымавшиеся бока снегом, но конь больше не поднялся.
Темир уже не чувствовал окоченевших ног. Войлочные сапоги намокли от снега. Главное – дотянуть до рассвета. Под солнцем он сразу найдёт дорогу. Да и кончится же когда-нибудь эта метель.
Он перевернул тяжёлую тушу на бок, пока та не окоченела. Отдышался, стёр рукавом пот со лба, достал длинный железный нож и распорол коню брюхо одним движением руки. От вывалившихся на снег внутренностей образовалось облачко горячего пара, и Темир улёгся рядом с тёплой тушей, борясь с подступившей дурнотой. Теперь ветер чувствовался не так резко – мёртвый верный товарищ сослужил ему последнюю службу, прикрывая от метели и делясь остатками тепла. Укрывшись конским чепраком и положив под голову седло, Темир забылся тяжёлым сном.
Ему казалось, что спал он долго, но, открыв глаза, увидел всё ту же черноту вокруг. Всё тот же снег. Мир стал чёрно-белым и холодным. Но чернее ночи была стоявшая вдали огромная фигура. «Это скала. Просто скала. Откуда здесь скала?» Краем глаза Темир заметил, что лежащий рядом остывший труп коня уже замело снегом.
Он поднялся, сжимая рукоять чекана и не отводя взгляда от силуэта. Тот был весь равномерно чёрный, тогда как у человека выделялись бы светлым лицо и, может быть, детали одежды. Но и камнем стоявшее впереди не было – оно шевельнулось. Грузно, грубо, неуклюже.
«Адыган», – всплыло в голове Темира. Он слабо улыбнулся, вспоминая тяжёлые шаги, слышанные однажды в потусторонней тайге. Сказочный скакун на его плече не подсказал верную дорогу, и Шаманка не придёт, чтобы увести Темира обратно в подлунный мир. Сражаться? «Я воин!» – тонкий голосок из прошлого в его ушах. «Какой ты воин? Ты сам не знаешь, кто ты», – ответил себе Темир.
Он разжал пальцы, и чекан упал в снег, пробив в неплотном сугробе длинную тонкую полосу до стылой земли. Темир медленно отвернулся от едва различимой в снежной круговерти фигуры и побрёл прочь. Он чувствовал взгляд спиной. Чувствовал позвоночником, всем телом. Между лопатками свербело, пот крупными каплями катился по телу, несмотря на холод. То, что стоит там, не тронет его – внезапно понял Темир. Это только страж невидимых границ, и ничего более.
Ветер стихал, унося с собой и тучи, вновь обнажая звёзды на небе. Снега под ногами стало совсем мало. Темир поскользнулся и упал на колени. Удар отдался во всём теле. Он осторожно разгрёб снег, под которым оказался толстый слой льда. Замёрзшая вода серебрилась и блестела до самого горизонта, лишь кое-где припорошенная снегом.
– Кальджин-Кёль, – прошептал Темир, прекрасно зная, что Кальджин никогда не замерзает таким толстым слоем льда, чтобы человек мог упасть с размаху и не провалиться.
