Странная геометрия,
Определяет радиус действия времени,
Или угол зрения того измерения,
Где проходит параллельная линия,
Нашему миру,
Где в концепции геометрии парадигма,
Пузырится и стынет, как микрофибра,
Создавая сложные картины мира.
Великое множество форм,
Рождается из ниоткуда. Будда, Иуда,
Треугольник в Бермудах,
Что создало вечность круга?
Где кроются гибкие линии?
Они создают все живое,
Треугольники делают трое,
Квадрат четверо, но что такое,
Слияние более тонких нитей?
Невидимые в свете нейронные сети,
Они есть дети на этой планете,
Длинный хвост кометы, плач трагедий,
Все творит пустота,
Она зарождает первые точки,
По спирали липнут в цепочки,
Буквы, слова, вместе – строчки,
Поэзия из той же оперы.
Пифагор за сценой. Этой вселенной,
Принадлежат законы всецело,
Взят прицел, выбраны цели,
Непостижимые для человека.
Все – перпендикуляр знаниям,
Катеты к основанию,
Как изваяние с другим названием,
Стройно, но ложно.
До свидания.
Сколько хранят книжные полки,
Веревки переплетов обвивают мысли,
Истину жизни или ее осколки,
Соединяют вместе книг страницы.
Сколько историй, забытых под пылью,
Вытащу, вытру, прочту, нахмурюсь,
Идея вчера, сегодня стала былью,
Не знать идей – вот это глупость.
Буквы томятся в таком положении,
Без приглашения к зрительным органам,
Их сочетание в воображении,
Формами разными будут поняты.
Книги живы! В бумажном пении,
Гения. Они не будут иными,
Если б человек жил столько же времени,
И его бы забыли под слоем пыли.
Моменты прошлого рождают легенды,
История прячет поступки, предметы,
В фантазиях творцов,
Что создают творения где-то,
В подвалах незримых дворцов,
И ожидают от лета до лета,
На темный подвал проявления света,
Восхищенного взора человеческих глаз,
На строгие буквы, изящество фраз,
Великих деяний.
И точно прочитано будет не раз,
Достойное рукоплесканий.
Запомнится людям немыслимый сказ,
Немыслимых действий в немыслимый час.
В легенде правда и ложь сошлись воедино,
Мораль глубока. Непобедимо,
Все то, что её сохраняет,
Из века в век. Для всего вместима,
Народная память.
Потому и не будет вовек забыта,
Пусть даже так же в подвалах зарыта.
