Вернувшись в кухню, он уронил себя в кресло, едва не расплескав содержимое стакана, и повертел конверт в руках. Пусто. Ничего.
– Анонимка, – тревожно повеселел синоптик.
Конверт он решил не вскрывать. Но заместителю позвонил.
– Это она? – заместитель нависал над журнальным столиком, сверля конверт взглядом.
– Да-да. Именно, – синоптик хлебнул еще и усмехнулся. – Нафиг она мне? Я вообще в такое не играю.
– Так давай я открою, – заместитель, не дожидаясь ответа, схватил конверт и, надорвав его, достал лист А4 с большими буквами, заштрихованными синим карандашом по трафарету:
НЕ ЛЕЗЬ К СТОЛБАМ. К СТОЛБАМ НЕЛЬЗЯ
– Не влезай – убьет! – хохотнул синоптик, но тут же посерьезнел: – В смысле «не лезь»?! Как я могу не лезть? Предпочесть благоразумную и идиотскую смерть от головной боли?
Заместитель рассматривал записку, поворачивая ее разными сторонами перед глазами.
– А это мысль, – сосредоточенно буркнул он. – Тогда, всего скорее, это дело передадут мне, и я смогу оформить себе официальный рецепт на болеутоляющие. Нет, ничего я на ней интересного не вижу. Ты видишь? – сунул он записку под нос синоптику. – Нет? Вот и я тоже.
– Не может это быть делом рук твоих хрéновых активистов? – поинтересовался потерпевший синоптик.
– А какой в этом смысл? – флегматично затянувшись, возразил заместитель. – Им наоборот твоя активность на руку – они же против тени выступают. Следовательно, должны поддерживать любую движуху в этом направлении. Тут, получается, как раз противоположное мнение.
– Может, это Дятел? – снова возник синоптик.
– С Дятлом вообще непонятно, – нахмурился заместитель. – И, по-моему, он может все. Я хочу сказать, от него всего можно ожидать. Почему бы и не этого, – заместитель помолчал несколько секунд. – Слушай. Степа. А это не ты?
Синоптик выплюнул коньяк, который готовился с удовольствием проглотить, обратно в стакан.
– Обалдел?!
– А что. Это ж классика.
– Классику все любят, – согласился синоптик.
Он подошел к книжному стеллажу и провел рукой по корешкам четырнадцати томов Чехова.
– Нет. Это не я. Точно. Я бы знал, – уверенно кивнул он. – Мне отступать некуда. Я даже сняться и уйти не могу, как вертолетчики. Некуда.
– Думаешь, у них обязательно было куда?
– Ну откуда-то они ведь пришли? Это ж не кочующее племя вертолетчиков?
– А вдруг. Попробовали жить оседло, хитростью заполучив себе тепленькое поле у города. Но, видишь, все пошло не так, как они рассчитали. Вмешались столбы, их самолюбию был сделан вызов. И они не устояли.
– Чего они испугались, интересно?
– Знать бы. Насколько я понимаю, разгон столбов чисто технически проблем не вызвал. Тут что-то другое было. И ведь, Дятел говорит, все как один. Страх, – заместитель произнес последнее слово тихо и веско.
Синоптик смотрел на него со все растущим недовольством.
– Вот ты гад. Кончай уже! У меня даже вертолета нет. Я пока со своей шаровой скоростью и твоим пылесосом справлюсь – помру там. И мне, между прочим, не два столба пылесосить! А четыре! И столешница!
– Ну-ну, – сложив губы дудочкой, примирительно начал заместитель. – Все будет хорошо. Твоя шаровая скорость, возможно, даже на руку тебе будет. Сориентироваться успеешь.
– В чем? Пылесосить или так оставить? Тогда оцепите весь район моих клининговых действий. Чтобы хрéновы активисты мне не наваляли в случае, если я не стану трогать этот стол по идейным соображениям.
