– Пропало что? Вещи его на месте?
– Да он и не воровал… почти. Так, еду только, на выпивку не жадный был. Сундучок его здесь, да там и было-то… Смена исподнего. А не пропало ничего, я проверил.
Такие совпадения напрягали, я задумался, что делать.
– Ну, ищи тогда на замену.
– А кухарку? Манька, что больничное варит, жалуется, что не успевает на вас готовить.
– Бери и кухарку, ладно, – махнул я рукой. – Вас куда ни поцелуй, везде жопа. Заведи пять кухарок, все равно плакать начнут, что не справляются. Но учти: будет плохо готовить, вычту из жалованья то, что ей заплатил!
* * *
Жиган появился лишь на следующий день к вечеру. Правильно говорят: ездить легче, чем ходить. Потому что он был в состоянии только лежать. Выхлоп от него неподготовленного человека с ног собьет. Короче, выпито им немало.
Увидев меня, он промычал что-то и вырубился. Наверное, правил лошадкой из последних сил. Зато в телеге кроме охапки сена ничего не было. Ну выпил – и ладно. С кем не бывает? Наверняка по делу, не просто так. Отоспится и дальше работать начнет.
Потом закрутила текучка, и мысли о хитрованце ушли на второй план. Понятно, что мне хотелось узнать подробности. Да и что он узнал, тоже весьма тревожило. А ну как следующие похитители окажутся удачливее? Раскурочат сейф, отнесут заказчикам добычу. Те быстро поймут, что лежащее там на кладезь научных откровений не тянет, и начнут искать в другом очевидном месте. В моей квартире, к примеру.
Вот что я сделаю: в ближайшее время отнесу бумаги в банк и спрячу в арендованную ячейку. Надеюсь, такую услугу там оказывают. А потом расскажу газетчикам, что боюсь за сохранность ценных бумаг, поэтому решил обезопасить их. Вот смеху будет, если со мной что случится и наследники поймут, что это пустышка. Начнут ведь искать, как библиотеку Ивана Грозного.
Хотя нет, не в банк. В библиотеку университета. Закрою доступ лет на пятьдесят, и все дела. Пусть лежит на здоровье. Ректор Некрасов, которому по большому счету на архив наплевать, будет рад повысившемуся интересу к библиотеке.
Жиган пришел утром. Я услышал, как он в приемной сказал секретарю:
– Егор Андреич, ты сходи, прогуляйся. У девчат чаю попей или еще чего. Я к Евгению Ляксандровичу потолковать.
И только когда хлопнула дверь за Должиковым, он вошел в кабинет. Как там Пушкин писал? Вид его ужасен! Вот и Жиган как царь Петр перед Полтавской битвой. Опухший и с трясущимися руками. Глаза красные, лицо помятое. Кошмар, короче.
– Тяжко? – спросил я его участливо. – Налить немного? – И я потянулся к заветному шкафчику.
– Не похмеляюсь, – выдохнул перегаром Жиган. – Сейчас на кухню пойду, бульону говяжьего выпью, пройдет.
– Не томи, рассказывай, что…
– Всё в порядке. Рыб кормят оба. Не найдут, разве что случайно. Но на вас там ничего. – Он подумал немного и добавил: – И на меня.
– Про заказчика узнал?
– Не, никто не знает. Приходил дважды. Больше не появлялся. Где живет, не знает никто. Думаю, теперь и не найдут. Как поймет, что дело сорвалось, скроется.
– Ну нет, и ладно. Я бумаги в университет отвезу, газетчиков позову и расскажу.
– Это не дело, Евгений Александрович. Ох, тяжко. Водички налейте…
Он жадно выпил стакан воды, потом еще один и с сожалением отставил посуду в сторону. Чтобы не стошнило.
– Почему ты так решил, что не поможет?
– Умыкнут кого, кто дорог. Викторию Августовну, допустим… – Он мелко перекрестился. – Будут держать, пока не отдадите всё. Люди, чтобы пойти на такое, есть. Начнут куски резать и присылать. Скажут, должны быть копии.
