Карлос выпрямил спину, расправил плечи и выставил вперед подбородок.
Санчес примирительно вскинул руку.
– Согласен, цена малая, но именно столько она стоила, как мне казалось, после смерти твоего отца.
– Это предложение было оскорбительным, – холодно произнес Карлос.
Двое телохранителей пошевелились. Обычно разговоры об оскорблениях заканчивались насилием.
Санчес, впрочем, держался по-прежнему самоуверенно – то ли притворялся, то ли впрямь был таким толстокожим, Барни никак не мог разобраться. Он не стал извиняться за былую обиду, наоборот, заговорил таким тоном, будто это Карлос когда-то его уязвил.
– Я понимаю твои чувства, поверь. Но у меня двое сыновей, и я хочу пристроить каждого из них к собственному делу. Сейчас я готов заплатить тебе тысячу эскудо. – Словно прикинув, что Карлос не силен в счете, он добавил: – Это в десять раз больше старой цены.
– Все равно слишком мало, – ответил Карлос.
Барни решил вмешаться и спросил Санчеса:
– Почему вы не построите мастерскую для своего второго сына?
Санчес одарил юношу надменным взором, будто только теперь заметил постороннего. Должно быть, он полагал, что Барни станет молчать, пока к нему не обратятся.
На вопрос ответил Карлос:
– У нас в Испании всем в ремеслах заправляют корпорации. Они как английские гильдии, разве что сильнее привержены старине. Корпорация ограничивает число печей в городе.
– Правила требуют высокого качества, – прибавил Санчес, – а мошенников изгоняют из дела.
– А еще следят, чтобы дешевое сырье не обрушило цены, верно? – проявил осведомленность Барни.
Карлос кивнул.
– Санчес входит в городской совет мастеров по металлу, Барни.
Гость утратил всякий интерес к юноше-англичанину.
– Карлос, мой друг и сосед, ответь, пожалуйста, на простой вопрос. За какую цену ты уступишь мне свою мастерскую?
Карлос покачал головой.
– Она не продается.
Санчес с видимым усилием подавил вспышку гнева и заставил себя улыбнуться.
– Могу предложить полторы тысячи.
– Я не продам ее и за пятнадцать тысяч.
Барни заметил, что тетушка Бетси тревожится все сильнее. Она, очевидно, боялась Санчеса и опасалась, что Карлос своим упрямством изрядно того разозлит.
Карлос тоже углядел беспокойство тетушки и продолжил чуть дружелюбнее:
– Но благодарю вас за ваше щедрое предложение, сосед Санчо.
Прозвучало любезно, но совершенно неискренне.
Санчес отбросил притворство.
– Ты пожалеешь, Карлос!
Крус счел, что и ему нет смысла притворяться дальше.
– Что вы такое говорите, сосед Санчо? Неужто вы мне угрожаете?
Санчес словно не услышал вопроса.
– Если твои дела пойдут плохо, ты еще пожалеешь, что не взял мои деньги!
– Как-нибудь обойдусь. Простите, но у меня много работы. Королевский оружейник ждет железо.
Разъяренный столь откровенным указанием на дверь, Санчес поднялся.
Тетушка Бетси проговорила:
– Надеюсь, вам понравилось вино? Это наше лучшее.
Санчес не потрудился ответить на досужую болтовню какой-то там старухи. Вместо того он бросил Карлосу:
– Мы еще потолкуем!
Барни заметил, что Карлос сдержал рвавшийся с языка язвительный ответ и ограничился молчаливым кивком.
Уже собравшись уходить, Санчес углядел новую печь.
– Что это? – делано изумился он. – Никак вторая печь?
– Мою старую пора менять, – сказал Карлос, вставая. – Спасибо, что зашли, Санчо.
Но Санчес не пошевелился.
– Мне твоя старая печь кажется вполне рабочей.
– Когда новая будет готова, старую тут же разберут. Я знаю правила не хуже вашего. Прощайте.
